Проверено мной – всё к лучшему

Я вот все думаю, что должно произойти сейчас, чтобы меня, окрепшую, подогнать под какие-то отношения? А потом поняла: не надо ничего гнуть. Просто сейчас выбираешь единомышленника, которому не нужно ничего объяснять. И человек либо принимает тебя, потому что вы, как паззлы, подходите друг другу, либо не принимает. Но взрослеть в юношеских отношениях очень интересно, особенно когда вы доходите до той степени откровенности, что спустя годы обсуждаете свою глупость в самом начале.

Однажды я уехала со свидания и не взяла телефон, специально не взяла, чтобы не смотреть на него каждые две секунды, чтоб не ждать звонка или смс. Зашла к подруге и начала ей рассказывать все происходящее – зацепились языками. Вышла уже поздно, и когда увидела, что он звонил, у меня было такое счастье! У него же наоборот. Я уехала и не беру трубку – все плохо? Или я на другом свидании? Когда есть возможность потом все обсудить и посмеяться над молодой глупостью, это здорово. Он рассказывал какие-то свои ощущения от меня, я свои от него. Так мы понимали, как притирались друг к другу, становились одним целым.

Мы взрослели вдвоем, заводили общие привычки, создавали наши моменты. Я делилась чем-то с ним, а он со мной. Например, когда я была совсем маленькой, мы с отцом очень любили ездить в Павловск. Это было наше с ним сокровенное место. Только его и мое. Мы кормили белок, которых я с тех пор очень люблю и всегда, гуляя по парку, подкармливаю. Тогда был жуткий дефицит, и стоило нам с отцом пройти с огромным пакетом орехов мимо гуляющих по парку, как все они начинали нас ненавидеть. Андрей был первым человеком, которого я привезла в парк, с момента, как мои родители перестали жить вместе. И, надо сказать, за то время, что меня там не было, многое изменилось. Белка осталась всего одна, а количество людей с орехами выросло в разы. «Но из всех она выбирает именно тебя, только твои орехи ест», – заметил Андрей.

Это были наши с ним первые серьезные отношения, и мы учились им вместе. Я знаю, что уже говорила это. И наверно, повторю еще не раз. Ведь это правда! Каждый его жест, несмотря на некоторую неопытность, был наполнен искренностью и чистотой. Как-то мы с Андреем ехали по городу. На красном светофоре остановились напротив небольшого уютного магазинчика, а там вся витрина в знаменитых игрушках – мишках от «Холмарк». Они такие прелестные, такие плюшевые, смешные. Модель у них всегда одна и та же, но они бывают разного размера, у них разные имена и костюмчики, и в руках они держат всякие разные штучки. И вот целый магазин с этими самыми «медведиками». Я тогда призналась, что обожаю их.

Спустя какое-то очень короткое время мы поехали за город с друзьями, где снимали на выходные коттедж. Вообще это было наше с Андреем любимое место, мы туда достаточно часто ездили – до глубокой ночи болтали веселой компанией на природе. И вот мы только разложили продукты на стол, растопили камин, сели болтать с друзьями, как вдруг Андрей сказал:

– Пошли спать.

– Андрей, ты что? Только десять вечера. Какой сон?

– Пошли, я что-то устал.

Ну, раз устал, конечно, ушли. Все очень удивились, и мы, под недоуменные взгляды наших друзей, пошли наверх в свою комнату. Зашли, включили свет, и… Везде – эти мишки. Сидят и на меня смотрят. Андрей так хотел их подарить, что не смог высидеть за столом. Мишки стали нашим талисманом и символом наших отношений. Их коллекция постоянно пополнялась. Однажды Андрей пошутил, что эти мишки скоро нас выселят из дома. Мы все, наверное, в какой-то момент завязываемся на игру, понятную только двоим: словечко, мелодия, может быть – игрушка, кадр из фильма, фраза, стихотворная строчка. То, что важно только для него и для тебя, что никто, кроме тебя, не понимает. И ты знаешь, что это только твоя история, твоя тайна, твоя загадка. Я уверена, что это было у каждого. Так вот, у нас были эти мишки. Они присматривали за мной и за ним во время сборов – это время, когда вся команда уезжает на некоторое время для усиленных тренировок. Сейчас сборы составляют всего две недели, а когда мы познакомились, – целых два месяца. «Будешь себя плохо вести, я мишкам расскажу», – торжественно обещала я ему, а он мне в то время, когда мы вынужденно расставались.

Уже когда он ушел, мне пришло оповещение от магазина, что Андрей пытался купить медведей. Я сидела и думала: «Это никак не может быть ей, потому что на свете миллион игрушек, миллиард, есть гораздо круче, навороченнее, не может он ей дарить этих медведей». Я думала, что Андрей решил помириться и выбрал единственный правильный способ – ведь мне не нужны были ни бриллианты, ни дорогие подарки, ни мольбы. Я ждала. Он прилетел без медведей. Я не выдержала и спросила, кому он искал игрушку, и все поняла по его взгляду. Наверно, я восприняла это большим предательством, чем все оскорбления и унижения, которые выпали на мою долю. Расскажи это взрослым людям – подумают, что бред, но вы, надеюсь, поймете, что я имею в виду. Медведи были тем «своим», что принадлежало только нам, а он это разрушил.