Проверено: мин нет!

– Мы прорвались. Всех бандитов «положили». Омарасхабова среди них, как ни странно, не оказалось, хотя в самом начале, ещё до первых прицельных выстрелов, он с сыном нам сам показывался. Вторая группа обследовала «нору». Документов, как я говорил, не нашла, но захватила трёх пленных, в том числе и Расула Щипача. Расул ранен. Ещё один пленный ранен, лежачий… Жив-здоров только повар, но повар мало знает… После этого я выставил группу капитана Рукавишникова в засаду на случай, если кто-то от нас уйдёт и попытается прорваться к «норе». Капитан видел две группы. В первой – пять человек. Двое – дагестанцы, трое иностранцы, в том числе и женщина снайпер. Шли явно со стороны. Не понятно, почему сразу в «нору». Ранеными захвачены два иностранца. Группа из трёх человек, что шла позади, в бой вступать не стала, сразу свернула в кусты. Преследовать было невозможно… В настоящий момент я дал приказ доставить пленных в село. Отсюда, думаю, отправить к вам. Только вот как отправить…

– Подкрепления нет?

– Прибыло… Ребята начинают в селе «зачистку». У них три БМП и грузовик. Транспорт мне выделять не желают, у них свой, и расставаться с ним «краповые» не хотят. Придётся ждать, что вы пришлёте…

– Хорошо, я пришлю… Этот вопрос я быстро решу. И вам сообщу. Сами, Максим Николаевич, что намереваетесь делать?

– Дождусь результатов зачистки. Потом пойду полным составам на прочёсывание кустов. Наверняка кто-то спрятался… Мне хотелось бы «достать» Омарасхабова… Он должен знать, где документы. И…

– Что?

– Но в начале я, пожалуй, допрошу раненых… Что-то мне не сильно нравится присутствие здесь иностранцев. Мысль появилась… Только что появилась…

– Говорите…

– А не могли они пожаловать именно за этими документами?

Генерал думал недолго.

– Возможно, Максим Николаевич, вполне возможно… Будет что-то интересное, доложите мне. Есть еще что сказать?

– Есть… Повара из банды Омарасхабова захватили, когда он бежал с мобильником в руках от Расула Щипача к Нариману Омарасхабову. Щипач его послал… Перед этим был звонок из Москвы. Кто-то разговаривал с Расулом, потом появилась необходимость поговорить и с Нариманом. Запишите номер… Необходимо проверить…

Майор по памяти продиктовал номер.

– Я записал. Сейчас передам на проверку… Звоните сразу, Максим Николаевич, как только будет необходимость или появятся сведения…

– Надеюсь, я скоро смогу позвонить, Владислав Аркадьевич…

Голованов, кажется, начал входить во вкус, называя генерала не по званию, а по имени-отчеству.

* * *

Как прошёл Трегубенков с группой через огороды – осталось загадкой. Рукавишников ждал его, знал, что тот вот-вот появится. При этом капитан Рукавишников сам прекрасно был обучен скрытному передвижению. И начал уже нервничать из-за задержки сослуживца, когда тот вдруг сел рядом с ним, словно из-под земли вынырнув. И точно так же появились рядом старший лейтенант Бахвалов и старший прапорщик Киршин.

– Откуда ты, змей, выполз? – спросил Рукавишников.

– Как и положено гадам… – засмеялся «Трёшкин». – Старался быть незамеченным… Там во дворе какая-то бабка стоит, сына-абрека, наверное, с большой войны ждёт, руку к глазам прикладывает… Но ждёт не с дороги, а со стороны… Старались, чтобы она не увидела… Под носом у неё кустами пробрались, потом под каменным заборчиком, потом под холмиком и нечаянно у тебя оказались… Петлю в сто метров сделали…

– Ползуны, матерь вашу… – одобрительно сказал Рукавишников. – «Пушкин», «Калач», я с вами «Пушкаря» оставляю, чтоб не таскался с тяжёлым пулемётом… «Пушкин» и «Пушкарь» рядом хорошо смотрятся… Не обижайте его… Мы сначала нору навестим…

Старший лейтенант Лукоморьев был занят перевязыванием многочисленных мелких ранений одного из пленных. Второго уже закончил перевязывать старший лейтенант Прокрустов.

– Валяй… – не совсем по-уставному согласился Лукоморьев.

– Пусть «Пушкин» на моей позиции вздремнёт… Объясните, откуда ждать нашествия орды…

Рукавишников ткнул пальцем в своё наспех оборудованное место, старший прапорщик Киршин кивнул, а капитан осмотрелся вокруг, убедился, что опасность нигде не подстерегает, и первым спустился к кустам. Трегубенков и Бахвалов последовали за ним без слов.

– Сразу ориентир определите… – Рукавишников показал пальцем. – Седловина двуглавой горы. Двигаться прямо на неё. Я проверял – в тридцати метрах в стороне уже не туда попадёшь… Так что заходить только отсюда, и посматривайте, чтобы в седловине был каменный язык виден. Вон он – стрелкой. Конец стрелки показывает направление. С другого места зайдёте, стрелка вас не туда уведёт…

Шли, наклонив головы, чтобы не светиться над кустами.

– Ещё одна маленькая, мать вашу, просьба… Слышали, что три человека ушли погулять в сторону?

– Слышали, как ты их напугал… – ответил «Славич».

– Потому попрошу соблюдать тишину и каждого быть предельно внимательным. Предположительно, троица двинулась с нами в одном направлении, и, хотя идёт без ориентира, она хорошо знает местность. Всегда можем лбами столкнуться… Как бы шишку не насадить…

Уже с середины пути Рукавишников вызвал капитана Сидоренкова.

– «Рюкзак», как обстановка?