Провал операции «Z»

Мы специально выбираем лодку побольше, чтобы мне было легче спрятаться за кормой. Окакис и дочь гребут по очереди. Я держусь за протянутый за бортом спасательный фал. Расслабляюсь, и мне даже нравится, меня как будто катают по теплой воде. Перестав чувствовать приятное скольжение воды о свое туловище, быстро соображаю, что мы прибыли к месту назначения, и ныряю под киль. Почему-то в голове опять проносится что-то типа «десять футов под килем…». Я высовываю нос из темной воды и пытаюсь разглядеть происходящее. Чей-то голос кричит:

— Держите веревочный трап! Потом слышится «шлеп», сопровождаемый «бам!», — трап ударяется о борт субмарины.

— Привяжите лодку к трапу! Теперь вначале девушка, давайте руку, мадемуазель!

Антигона и папаша по очереди покидают шлюпку, которая, сбросив груз, дает мне чувствительный удар по кумполу.

Слышу глухой стук каблуков по металлическому корпусу подлодки. А вокруг все море освещено. Ребята-подводники направили прожектора во все стороны, чтобы избежать неожиданных сюрпризов. К счастью, освещенное поле начинается лишь метрах в десяти от корпуса, поэтому покатые бока субмарины остаются в полной темноте. Это как раз то, что доктор прописал. Мой внутренний голос принимается бормотать старую песню: «Малыш Сан-Антонио, когда человек обладает репутацией, как у тебя, нужно доказать, что ты ее достоин! Теперь валяй беги, плыви, летай, но отомсти!»

Вот так, под увещевания внутреннего голоса, я ныряю как можно тише и плыву к корме. Собственно, что такое подводная лодка? Плавучая гигантская цистерна с мазутом и небольшим ограждением рядом с рубкой.

Таким образом, я оказываюсь у подножия полукруглой скользкой массы металла, на которую можно забраться только в том случае, если у вас и папа и мама были улитками.

Но Сан-Антонио, который все знает, все умеет, все предвидит и все может решить, прихватил с собой вантузы для прочистки ванн и унитазов.

Я жду и прислушиваюсь. С левого борта доносятся голоса. Тогда я решаю идти на абордаж с правого борта. Мне нужно подняться лишь на трехметровую высоту, но, ребята, это же абсолютно гладкий металл — не за что ухватиться!

Я вытаскиваю из-за пояса вантуз и, максимально поднявшись из воды, насаживаю его на борт субмарины. Тяну вниз — держится. Тяну сильнее и вместе с вантузом соскальзываю в воду. Незадача! Но не надо отчаиваться и сходить с ума! Как сказал поэт, даже самые отчаянные коты ходят не спеша! Мне кажется, этим котом — пардон, поэтом — был Жак Превер.

Поскольку одного вантуза недостаточно, я решаю поставить все три на максимальную высоту. К счастью, мелкая волна постоянно шлепает о корпус подлодки и мои действия в плане децибелов проходят практически бесшумно. Я выскакиваю из воды и пришлепываю вантуз на высоте примерно метр шестьдесят два от ватерлинии. Беру второй, и мне удается насадить его рядом с предыдущим с первой же попытки. То же и с третьим, господа. И вот над моей головой живописная группа из трех дубин (с вами было бы больше!), составленных вместе. Теперь предстоит самое сложное. Развязываю веревку, которая у меня вокруг талии (и какой талии!), придерживая рубашку, где замотан пистолет, дабы случайно не уронить его в воду.

С большим трудом, еле-еле, одной рукой, помогая себе зубами, сооружаю скользящий до ужаса узел, в то время как другой рукой судорожно сжимаю коробку с пистолетом. Набрасываю лассо на рукоятки вантузов — мимо! С третьей попытки удается, как у настоящих волевых спортсменов. Все три рукоятки в петле. Теперь осторожно тяну за веревку, и узел затягивается. Наконец, когда все три ручки стянуты намертво вместе, я повисаю на веревке всем весом — вантузы держат!

Завязываю рубашку вокруг шеи, откинув узел с пистолетом за спину.

Начинаю медленный (но верный) подъем. Когда руки достигают уровня вантузов, я с ужасом понимаю, что мне лезть вверх еще больше метра.

Черт, что же делать?

Думай, Сан-А, думай как следует!

Я прислушиваюсь к своему внутреннему голосу и нахожу решение. Не сомневайтесь в своем Сан-А, курочки мои! Как Зорро, он всегда найдет выход из любого положения. Держась одной рукой, другой отрываю самый широкий вантуз. Главное, чтоб два оставшихся выдержали! Прижимаюсь грудью к корпусу субмарины, становлюсь моллюском — каждая клетка (моей грудной клетки и ниже) буквально присасывается к гладкой металлической поверхности. Подтягиваюсь медленно-медленно, иначе сорвусь — и начинай все сначала!

Вантузы держат. Я вам честно скажу, понадобится двенадцать тысяч двести тридцать три года, согласно приблизительным подсчетам и теории вероятностей, чтобы кто-то другой повторил с успехом мой, скажем скромно, героический поступок. Левой рукой я удерживаюсь на уровне рукояток вантузов, а правой пришлепываю освободившийся вантуз на пятьдесят сантиметров выше. Вы ухватываете демонстрацию силы воли?

Теперь медленно и очень осторожно, держась за веревку, подтягиваю ноги вверх по корпусу лодки так, чтобы голова оказалась внизу. Вам ясно? Должно быть, ясно, поскольку все молчат…