Процесс

– Да, да! – со смехом сказала Лени, глядя на коммерсанта. –Ишь разболтался! А ты ему не верь, – это она сказала, уже обращаясь к К. – Он ужасно милый, но и ужасно болтливый. Может быть, адвокат его за это и не выносит. Во всяком случае, принимает он его, только когда ему вздумается. Я и то сколько раз старалась заступиться, и все зря. Представь себе, иногда я докладываю о Блоке, а он его принимает только на третий день. Но если в ту минуту, как его позовут, Блок не явится, значит, все пропало, нужно сызнова о нем докладывать. Поэтому я разрешила Блоку ночевать тут: бывает, что адвокат ночью звонит и требует его к себе. А теперь Блок и ночью наготове. Правда, иногда он узнает, что Блок тут, и отменяет свой вызов.

К. вопросительно посмотрел на коммерсанта. Тот кивнул головой и сказал так же откровенно, как говорил до того с К. (видно, он растерялся только от смущения) :

– Да, постепенно начинаешь очень зависеть от своего адвоката.

– Он только для виду жалуется, – сказала Лени, – а сам любит тут ночевать, он мне сколько раз говорил. – Она подошла к маленькой дверце и открыла ее. – Хочешь взглянуть на его спаленку? – спросила она.

К. подошел и заглянул с порога в низкую каморку без окон, целиком занятую узенькой кроватью. Забираться в кровать можно было только через спинку. У изголовья в стене виднелась небольшая ниша, там с педантичной аккуратностью были расставлены свеча, чернильница, ручка с пером и пачка бумаг – очевидно, документы процесса.

– Значит, вы спите в комнате для прислуги? – спросил К., обращаясь к коммерсанту.

– Мне ее уступила Лени, – сказал коммерсант. – Это очень удобно.

К. пристально посмотрел на него. Очевидно, первое впечатление, которое произвел Блок, было правильней: опыт у него был большой, потому что его процесс тянулся давно, но стоил ему этот опыт недешево. И вдруг весь вид этого человека стал для К. невыносим.

– Ну и укладывай его спать! – крикнул он Лени, которая явно его не поняла.

Нет, сейчас он пойдет к адвокату и откажет ему, а этот отказ освободит его не только от самого адвоката, но и от Лени, и от этого коммерсанта.

Но не успел он дойти до двери, как коммерсант негромко окликнул его:

– Господин прокурист! – К. сердито обернулся. – Вы забыли свое обещание, – сказал коммерсант и умоляюще потянулся к К. со своего места. – Вы хотели сообщить мне какой-то секрет.

– Верно! – сказал К., мельком взглянув на Лени, внимательно смотревшую на него. – Так вот, слушайте: теперь это уже почти не секрет. Я сейчас иду к адвокату, чтобы ему отказать.

– Он ему отказывает! – крикнул коммерсант, вскочил со стула и забегал по кухне, воздевая руки к небу. – Он отказывает адвокату! – восклицал он снова и снова.

Лени хотела было наброситься на К., но коммерсант перебил ей дорогу, за что она стукнула его кулаком. Не разжимая кулаков, Лени бросилась за К., но тот опередил ее и уже вбегал в комнату к адвокату, когда Лени его догнала. Он почти успел захлопнуть двери, но Лени ногой задержала одну створку и схватила его за локоть, пытаясь вытащить обратно. Но он так стиснул ей кисть руки, что она, охнув, выпустила его. Зайти в комнату она не посмела, и К. запер дверь изнутри на ключ.

– Я вас очень давно жду, – сказал адвокат с кровати, положив на ночной столик документ, который он читал при свече, и, надев очки, пристально посмотрел на К.

Но, вместо того чтобы извиниться, К. сказал:

– О, я скоро уйду.

Адвокат оставил без внимания эти слова и, так как К. не извинился, добавил:

– В следующий раз я вас так поздно не приму.

– Это вполне совпадает с моими намерениями, – сказал К.

Адвокат посмотрел на него вопросительно.

– Садитесь, пожалуйста! – сказал он.

– Если вам угодно, – сказал К., пододвинул кресло к ночному столику и сел.

– Мне показалось, что вы заперли дверь на ключ, – сказал адвокат.

– Да, – сказал К, – из-за Лени. – Он не намеревался никого щадить.

Но адвокат спросил:

– Она опять к вам приставала?

– Приставала? – переспросил К.