Процесс 14-ти

На восьмой день вечером я услышала в коридоре шум отпираемых и запираемых дверей. Очевидно, кто-то обходил камеры. Отперли и мою. Старый генерал, комендант крепости, вошел со смотрителем-офицером и прочей свитой. Подняв бумагу, которую он держал в руке, нарочито громко и раздельно он произнес: '"Государь император всемилостивейше повелел смертную казнь заменить вам каторгой без срока".

Думала ли, ожидала ли я, что меня казнят? Готовилась ли к этому? Нет, я не думала.

Казнили Перовскую после 1 марта, и эта первая казнь женщины, кажется, произвела на всех удручающее впечатление. Тогда казнь женщины еще не сделалась "бытовым явлением", и после казни Перовской прошло трехлетие.

Но если б приговор остался в силе, я умерла бы с полным самообладанием; по настроению — я была готова к смерти. Едва ли я была бы одушевлена энтузиазмом: все мои силы были изжиты, л я просто смерть быструю на эшафоте предпочла бы медленному умиранию, неизбежность которого ясно сознавала в то время.

Так прошли десять дней до 12 октября 1884 г., когда меня увезли — я не знала, куда.

Это был Шлиссельбург. Там, в Шлиссельбурге, началась потусторонная жизнь моя, та, еще не изведанная мной, жизнь человека, лишенного всех прав, прав гражданских, но, можно сказать, и человеческих прав.