Процент соответствия

А еще он поразился, до чего тонка корочка цивилизации. Особенно у женщин. Три-четыре месяца – и поступками управляют не разум, но эмоции. Он попытался встать на точку зрения девушек. И на какое-то время это даже удалось – войти в состояние, при которой есть Икшу было неправильным и неразумным. Но наваждение быстро рассеялось.

– Многомерность логики в зависимости от стиля решения задачи...

– Что, милый?

– Название научной работы.

Алим успокоился. Эмоционализм опасен, но эффект оказался обратимым. Вернется нормальная жизнь – и все возвратится на круги своя. Видимо, в этом тоже есть глубокий смысл – уровень эмоционализма должен соответствовать уровню цивилизации. Какая интересная тема для научной работы! Острая! Она вызовет тысячи споров.

Алим испытывал радостное возбуждение. Цивилизация еще далеко, но мозг работает четко, мышление конкретно и продуктивно. Лишь состояние Орчака омрачает картину жизни.

Атран. Трудоустройство Балы

– Ой, что с твоим боком? – испуганно воскликнула Ардина.

Бок выглядел неважно. Сначала об него потерлась Бала, потом целый день они без остановки двигались к городу, и набегающий поток обмывал чешую, не давал сформироваться защитному слою слизи. Но Атран спешил. Лотвич мог объявить тревогу, и тогда... Нужно опередить.

– Профессор, мне нужна ваша помощь.

– А, охотник! Как ваша командировка?

– Плохо, профессор. Об этом и речь. Выйдем в сад, я покажу.

– Юноша, ваш бок. Вам немедленно нужно заняться лечением.

– В Темноту бок! Следуйте за мной, профессор! Пожалуйста! – Атран решительно направился к выходу. Профессор поколебался секунду, но любопытство победило. Дальше предстоял маленький спектакль. Атран специально гнал Балу весь день, чтоб она утомилась и вела себя тихо. Предстояло сыграть на знании повадок кулы и неосведомленности профессора. Сейчас хищница отдыхала где-то среди зарослей.

– Бала! – громко позвал Атран. Кула неторопливо поднялась над водорослями и на секунду замерла, изучая окрестности. В следующую секунду она двинулась к хозяину, но Атран опередил командой:

– Ко мне, малышка! Познакомься с профессором Алтусом.

Любопытная хищница в любом случае обнюхала бы шефа, так лучше разрешить.

– Но-но! Только без этих нежностей, – запротестовал профессор, когда хищница задумала потереться об него боком.

– Иди сюда, малышка. Сольемся, – произнес Атран и приподнялся над грунтом. До этого он держался у самого дна, и Бала не могла подойти к нему снизу. Но, как только поднялся, сразу пошла на контакт и подставила верхнее нервное пятно.

– Юноша, это очень мило, я не понимаю только одного. Зачем вы привели в институт хищника? Это ведь хищник?!

– Да, профессор, это боевая кула по имени Бала. И в то же время это уникальный образец, на котором я исследую возможности мозга кулов. Она прошла частичную инициацию и стоит сейчас на промежуточной ступени между разумными и неразумными. Но случилось страшное. Погибли охотники, которые работали с ней, остался только я.

– Так пусть ей займутся другие охотники.

– Не все так просто, профессор. В отряде остался всего один широкомыслящий. Его зовут Аранк. У него свой кул и своя работа. А эта кула особенная. Нельзя просто держать ее в стойле. Она не должна близко контактировать с другими кулами, пока не закончится многолетний эксперимент.

– Но почему?

– Она уже не зверь, профессор. Она прошла частичную инициацию разума. И она пытается инициировать самцов. Поднять их до своего уровня. А нашей планете не нужны новые разумные виды. Нас и так слишком много. Да что я вам объясняю, вы ведь сами все знаете... Хищные разумные кулы, которые втрое больше нас с вами – это опасно, это может стать концом нашей цивилизации.

– До чего я не люблю безответственных ученых!..

– Профессор, на свете тысячи кулов. Инициация может произойти случайно. Пусть лучше под нашим контролем. Мы должны знать, чего ждать от природы, к чему готовиться, если... – Атран запнулся. Заготовленные заранее слова разбежались, словно косяк молоди.

– Хорошо. Вы, коллега, меня убедили. Что я должен сделать во славу науки?

– Поставить кулу на довольствие института и выделить нам с ней жилье где-нибудь подальше от кампуса.

– Боитесь, что она позавтракает кем-нибудь из студентов?

– Не надо ее обижать. Я боюсь не за студентов, а за нее. Студенты ее замучают, и Бала убежит назад, на кордон. А там подумают, что я погиб, и отправят малышку на бойню – как обычного старого шалота.

– Слова, слова... – сонно бормотал Атран. – Одни и те же слова. Я наслушался умных слов и начал ими играть. Легко жонглировать умными словами, им можно придать любую форму, любой смысл...

Бала отвлеклась от обнюхивания и исследования стен их нового хома и прислушалась.

– ...этими словами Лотвич убедил меня, что тебе пора на бойню, а я профессора – что ты жемчужина перламутровая на черном песке. Ты можешь это объяснить?

Объяснить Бала не могла. Но она щелкнула челюстями, поймала маленькую вкусную рыбку и принесла хозяину. Мбала любила есть таких.