Прототип 2.0 | Часть III

[Стоимость не определена]

[Активация возможна в течение 7 минут после потери целью признаков жизни]

Юки встал с колен, шатнулся назад. Осознал вдруг, что вокруг слишком светло. Огляделся в поисках шара-светляка над головой и понял, что светится сам. Свет окутывал его второй одеждой. Длинной, церемониальной — такую носил Второй. На спину, плечи и лицо падали отросшие ещё больше волосы. Юки на автомате вытащил запасную резинку, собрал их в хвост дрожащими руками. Снова шатнулся назад. Свет исчез, будто разорвало лампочку.

Молча, ничего не говоря, Юки отвернулся от всё ещё кашляющего в собственной крови Сайто и пошёл прочь. Он не хотел этого видеть. Он ничего из этого не хотел ни чувствовать, ни видеть. Он просто хотел проснуться.

— Ю… к-х-хе… ёпт! Сто… й!

— Спокойно, спокойно, — услышал Юки тот же тихий голос, который вечность назад говорил «невозможно». — Без резких движений. Выровняй дыхание, станет лу…

— Пошёл ты в зад.

Возня. Кажется, Сайто попытался встать, но его снова скрутило судорогой и кашлем. На пути Юки появилась заплаканная Михо, что-то гворил дядя Такеши. Юки почему-то не мог понять ни слова. Только выдавил из себя глухое, злобное:

— Прочь от меня.

— Я с-скажу… Юки, послушай, ты… твоя аура…

Робко, неуверенно Михо потянула к нему руки. Хотела обнять? Заехать пощёчину? Что-то ещё?

— Прочь!

Силовая волна. Дядя пошатнулся, едва не упал в изрядно помятые кусты — Юки чудом вспомнил, что они ядовиты. Вон, в паре метрах на колючках болталось иссушенное тело ящера. Того с цепом, в доспехах.

Михо и вовсе оторвало от земли, она отлетела на несколько метров, упала прямо в руки вовремя подсуетившегося мальчишки с крашеными в ядовитый цвет волосами:

— Хэй! Ну кто так с леди? Она же ведь от души!

Но Юки не обратил внимания, а сам мальчишка не полез под руку. Простое чёткое «прочь» он понял с первого раза. Юки дошёл до дыры в стене, тяжело рухнул на остатки каменной кладки и со здавленным воем уронил голову на дрожащие руки. Так и замер.

Он очень хотел проснуться.

И не хотел, чтобы его трогали.

Вот бы заставить всех забыть про него, отвернуться, позволить исчезнуть.

К счастью, со второго раза дошло до каждого. Ещё в самом начале Валентин говорил что-то такое. Мол, эмоционально-нестабильный Спящий может представлять из себя угрозу, потому он должен торчать в больнице день, два, неделю. Столько, сколько скажут многоопытные и многознающие.

Что же, устами Валентина говорил опыт. Юки не позволял к себе приблизиться. Огненные братья жгли до тла. Кёниг устраивал сеанс электрошока. А та француженка — что? Внезапные заплывы? Случайные наводнения? Обидь женщину — затопи Париж?

Юки снова глупо хихикнул под собственные мысли.

Тихо.

К счастью, никто не слышал. Чужой голос Юки вспомнил. Он принадлежал человеку по имени Мори Шинья. Опытный врач, лекции которого Юки слушал с особенным интересом. В них тот же голос заставлял понимать, запоминать с первого раза.

Теперь Мори-сэнсэй сидел рядом с Сайто и убеждал что-то выпить из крышки от термоса. Сайто посылал его в разные путешествия по всем известным маршрутам, но почему-то подчинялся. Пил небольшими глотками, рычал, матерился сквозь зубы и неотрываясь смотрел на Юки. Сам Юки посмотрел на него лишь раз: встретился взглядом, вспомнил застывшие стеклянные глаза и снова отвернулся к земле. Под ногами как раз лохматился пучок редкой жёсткой травы. Несколько минут, и рядом с ним появились безвкусно выкрашенные в рыжий армейские ботинки.

— Хэй! Я Тэтсуя. Но это между нами, о-кей? А так зови меня Банни!

Юки поднял голову. Взгляд упёрся в растегнутую куртку, в измазюканную кровью и грязью футболку со жрущим потроха кроликом.

— Банни — вот этот? — голос звучал бесцветно.

— Он самый! Я фанат!

— Я просил не трогать меня.

— Так я и нет, — Банни демонстративно спрятал руки за спину и показал язык. — Ты мне глаз вернул, так что я назвал тебе своё имя. Мы квиты?

— Без обид, Банни-сан, но мне нет дела до твоего имени.

— Я вот что спросить хотел. Как правильно разделывать ящера?

— Э… Прости?

Отголоски удивления. Надо же, Юки ещё способен на эмоции. Либо сам вопрос был настолько неожиданным, что заставил бы удивиться и робота.

— Ну, разделка? Нарезка? Как оно прально-то? Короче, как подготовить сырого ящера, чтобы потом сделать из него жаркое? И это, у меня с этикетом не очень.

— Я устал как собака, — чуть помедлив, глухо произнёс Юки. — Меня тошнит. От всего тут. Мы чудом выжили в месиве с нонхами. Где они, кстати? И ты спрашиваешь меня о способах разделки мяса?

— Ну, да? Нана-чан писала, ты круто готовишь. Вот я и подумал, знаешь что делать с ящеркой.

Банни пошаркал ногой туда-обратно, плюхнулся на расчищенное таким образом место и теперь смотрел в глаза Юки с земли, снизу вверх. Под кислотно-зелёными волосами сияли любопытные глазища. Слишком умные и холодные для мальчишки его возраста. Интересно, какого?

— Я никогда не готовил ящериц.

— Ну и что? Мясо же ты готовил? Во-от!