«Нам не приходится сражаться с лояльным врагом, — говорит Лоосли, — ни даже просто человечным. Мы должны поражать олицетворенную бессовестность, лживость, являющуюся признаком умопомешательства буйного, автоматического, бездушного, бессердечного, без малейшего намека на совесть. Это значит, что придется быть не только беспощадным, но и неутомимым до полного истребления этой гидры, у которой на месте срубленной головы вырастает семь новых».
«Бернский процесс — не конец боя, но лишь первый его этап, — отправной пункт чудовищной борьбы между зловредным суеверием, опасным психозом масс и народов, зараженных маниакальным и до крайности злобным антисемитизмом, с одной стороны, и тем, что есть в человечестве наиболее честного и лучшего, с другой стороны».
Итак, бернский процесс был призывом к дальнейшей борьбе с антисемитами и с их «Протоколами».
Это был удар в набатный колокол.