Протоколы киотских мудрецов. Миф о глобальном потеплении

Дальше может получиться, что кто-то СО₂ в резервуары сначала закачает (получит за это деньги), а потом выяснится, что хлеба в мире не хватает, а углекислый газ пшенице нужен очень для роста. Ну что ж, придется продавать его опять (хорошо, что в резервуарах собран, а не в атмосфере распылен).

СЕКЕСТРАЦИЯ СО₂ — это хлеб нефтяных компаний после того, как кончится нефть. Это их будущее.

Процесс закачки СО₂ под землю с точки зрения экологии бессмысленный (не исключено, что и вредный), но это — огромный рынок. Подсчитаем его объемы?

Как вы думаете, от чего зависит рыночная цена тонны СО₂? Правильно — от цены нефти, газа и угля.

При сжигании одного барреля нефти выделяется почти полтонны СО₂ — то есть тонна на 2 барреля. Сожгли 2 барреля нефти — купите тонну СО₂ у тех, кто «сэкономил». В рыночной экономике при цене нефти (как сегодня) 75 долларов за баррель цена «сэкономленной тонны СО₂» будет не 25 долларов, а все 150.

Поскольку газ — более чистое топливо, а уголь — более дешевое, то справедливая рыночная цена тонны СО₂ (при полном балансе спроса и предложения) ожидается около 80 долларов за тонну (это оценки Международного Энергетического Агентства)

По генеральному плану войны с углекислым газом, которую ведут правительства стран Большой Восьмерки, к 2050 году мы должны сократить выбросы СО₂ в 2 раза, то есть до 30 миллиардов тонн в год.

Из этих 30 миллиардов тонн в год, по разным оценкам, секестрации поддается до 60 %, то есть 18 миллиардов тонн в год.

Даже при сегодняшней стоимости тонны СО₂ в 30 долларов за тонну — это рынок в 540 миллиардов долларов в год.

При стоимости секестрации СО₂ в 80 долларов за тонну, прогнозируемой Международным Энергетическим Агенством», — это рынок в полтора триллиона долларов ежегодно.

И будет так, пока не кончится уголь. А запасов угля планете хватит надолго.

Весь мировой рынок нефти сегодня именно такой объем и имеет — полтора триллиона долларов в год. Добыча и запасы сокращаются. Выводы на тему — кому это выгодно — делайте сами.

А еще война с глобальным потеплением — это война нефтяных компаний с углем и мирным атомом.

Официально — потому, что при сжигании угля самая большая (из природного топлива) эмиссия СО₂ (около полтонны СО₂ на тонну угля).

Ну а атом-то, который с глобальным потеплением ничего общего не имеет, там эмиссий никаких нет, за что? За компанию?

На самом деле, эти две отрасли энергетики — основные конкуренты нефти и газу сегодня, а особенно завтра (их запасы намного превосходят запасы углеводородов). Поэтому углеводородное лобби всячески пытается отвлекать долгосрочные инвестиции от этих отраслей. Для нефтяных компаний действительно лучше, если деньги государственных и частных инвесторов пойдут в низкорентабельные ветряки и солнечные электростанции и «застрянут там». Потому что иначе — они пойдут на новые, более эффективные и чистые, угольные котлы или на ядерные реакторы четвертого поколения. Именно под давлением углеводородного лобби в Европе были свернуты ядерные программы создания реакторов на быстрых нейтронах.

Именно по этой причине те из нефтяных компаний, которые начали энергетическую диверсификацию («Бритиш петролиум», например), поддерживают ветряные и солнечные проекты, но у них нет инвестиций ни в атом, ни в уголь, ни даже в WTE (получение энергии для городов из мусора, что, кстати, надо массово развивать).

Подмена понятия «экология» на «снижение выбросов СО₂» и всемирная борьба с глобальным потеплением выгодна нефтяным и газовым компаниям, поскольку дает им «вторую жизнь» после истощения их запасов. Парадоксально? Низко? Да нет, просто правильная стратегия для бизнеса.

В этом — экономическая подоплека глобального потепления. Вот почему этот «фанатизм» по поводу СО₂ находит с конца XX века исключительную финансовую и политическую поддержку. Как это ни парадоксально, но борьбу с углекислым газом лоббирует самое мощное углеводородное лобби в мире — нефтяное.

Геополитика глобального потепления

Есть и политическая подоплека этой борьбы с потеплением. Она всегда находилась «за кулисами», но ее очертания явно проявились в 2008 году в противостоянии Большой Восьмерки и Большой Пятерки по поводу сокращения выбросов СО₂.

После знаменательного решения глав Большой Восьмерки о сокращении выбросов СО₂ вдвое и настойчивого политического давления на те страны, которые еще не ратифицировали протокол Киото, страны с наибольшим потенциалом развития (так называемая Большая Пятерка) — заявили о своем несогласии с этой политикой.

Почему? Потому что геополитика тесно связана с энергетикой.

Дело в том, что две основные развивающиеся экономики — Индия и Китай — строят свою энергетику на базе именно угля. У них нет ни нефти, ни газа. У них стратегические запасы своего угля (в Китае — 114 миллиардов тонн, в Индии — 56 миллиардов тонн, из 850 миллиардов тонн мировых резервов).

Уголь — по теории глобального потепления — является грязным, а значит «самым опасным для планеты» топливом. При сжигании тонны угля выделяется полтонны СО₂.