Протокол о недоделках

– Коню – поправила я.

Сначала мы получили удивительные регистраторы, как и у неё в волосах был, только её с цветочком, ещё и украшение простенькое – небольшие крепящиеся над ухом или надо лбом, или на грудь устройства, которые пишут видео и звук, и разительно отличаются от остального дикарского оснащения, впрочем как и невероятный лингвошлем, и в некоторой мере её протезы.

Затем девчонка вытряхнула из простого холщового мешка части и ловко собрала новенький арбалет – вставила и привинтила плечи, установила прицел в виде нескольких проволочек, подала мне вместе с колчаном с парой десятков болтов, но не стальных, а похожих на стрелы, сообщив:

– Лёгкий учебно-охотничий арбалет Романне. Будешь бить мелкую и среднюю дичь… Может и попадёшь… В бою тоже можно использовать, но… Ладно. Взводить вращением этой рукоятки! Попробуй попасть с двадцати метров в толстое дерево. Болты беречь! Знакомо оружие?

– Я историк – гордо сообщила я, но… практика не моя стихия, и первый раз я позорно промазала в толстое близкое неподвижное дерево.

Талыч сходил за стрелой, принеся ещё и цветочек. Я теперь как Диана буду ходить, но не с луком…

За это время назначенный замом… эээ… ветронки – ветреной девчонки – Саныч получил древнюю разболтанную двустволку и аж четыре патрона с картечью. Для ближнего боя с врагами из других рас. Но стрелять для тренировки ему Бенка ожидаемо не позволила.

Талыч получил старый разваливающийся, списанный, как решила Бенка, боевой арбалет с пятью болтами. Но малое количество боеприпасов нашу командиршу не особо огорчило, выдавая нам истёртые и источенные ножи, она усмехнулась криво:

– Даже пару боеприпасов ещё надо успеть выпустить.

Арбалет Талыча оказался совсем плох, все детали просто не держались на своих местах, и болты летели куда угодно, но только не строго вперёд. Боевая девица присвистнула, достала свою мерзкую трубку и пробормотала:

– Ладно, пугать сгодится, а попасть и так не сможете… Оооо! Что я вижу!

Бенка убрала трубку, удивив нас, и бросилась к какому-то большому кусту. Начала рвать листья, пару сразу и жевать начала, прочавкала:

– Обезболивающий кустик! В колонии их извели, за жевание можно и в тюрягу загреметь, а то и порку у столба заработать, если решат что молодая и в карцере не стоит держать, из гуманизма, хи. Приходится сушёные в табак добавлять, кто там заметит… Что не так? Чего вы так на меня вытаращились? Я мало жую. Таблетки с ними же дорогие и слишком сильные. Инъекции ещё сильнее. Я не хочу подсесть и сгореть. У вас же тоже было такое, морфин что ли? Но это другое.

– Листья коки? – печально спросил Талыч.

– Нет, это именно обезболивающее, а не дурь. А подсесть и на кофе или молоко можно.

– Тогда почему запрещено? – задал правильный вопрос Саныч.

– Сжуй десять листочков, узнаешь – отвертелась Бенка, подтвердив нашу версию, потом крикнула – А почему дрова не рубим?

– Деточка, а может половину таблетки, или четвертушку? – предложила я, вызвав удивление неопытной в таблетках девицы. Хотя сильное наркотическое обезболивающее, что в таблетке, что в листьях, одна беда.

Бенка показала, какие дрова нужны, а сама под пыхтение стариков уселась на траву, достала из подсумка нечто, похожее на косметический карандаш, вывинтила из него иглу, облизала себе левое предплечье над запястьем и начала наносить татуировку! Вернее дополнять глазом имеющееся чёрное изображение маленькой рыбки из двух дуг, образующих тело и хвост, и одной дуги, показывающей жаберную крышку – а я-то думала, что это просто рисунок ручкой, ну как мы часто пишем на руке, не похоже это на дурацкие татушки. На моё уже усталое, хотя как тут устанешь, удивление, сообщила:

– Каждая дуга или точка означает убитого врага! У меня теперь четыре! Если убьёшь кого, то одолжу тебе стилус, там чернил на батальон врагов хватит!

Я застонала. Ну невозможно же! И жалко её, и так и хочется взять ремень… Ну хотя бы указку. Хотя со студентами такого за собой я не замечала, но они такое и не откалывали! Ещё и скальпы может снимать будет?!

Поехали. Не привал был, пока только дровами и водой запаслись.

На привале мы изучали как правильно складывать палатку и имущество. Потом Бенка легла поспать на часок, ожидая еду, причём в котелок она бросила и какую-то небольшую ею добытую, выпотрошенную и ободранную змею – ещё и нас учила этому всему – поворчав на растранжиривание вяленого мяса.

Поспать и нам не помешало бы – сутки здесь, вроде, часа на два длиннее наших, вернее, теперь земных – но дела… ёлки-палки, пардон за мой французский!

Бенка проснулась, когда на неё взбежала многоножка, да быстро так, мы даже сообразить не успели. Она мгновенно сбросила мерзкую гадость, затем затоптала, а потом намазала укусы на животе, полученные сквозь рубашку, мазью из большой аптечки, ругаясь про ядовитую тварь. Сказала, набивая трубку:

– Смотрите за разными ядовитыми насекомыми! Не позволяйте к спящим приближаться. Есть и такие, от которых копыта отбрасывают.