Протокол допроса: Крыса в норе

И вот наступил 1939 год. Пришла война. Зергель был мобилизован в вермахт, но старый приятель рекомендовал его в СС. И рабочий превратился в шуцмана в охране одного из концлагерей. И там ему удалось поймать удачу за хвост. Он смог предотвратить побег заключенных, и начальство его возвысило до шарфюрера СС[67]. 1941-й год он встретил уже офицером в звании штурмфюрера[68].

Но после 1941-го его продвижение замедлилось, и к 1943 году он продвинулся только на один чин – оберштурмфюрера[69] СС…

* * *

Зергель был доволен. Штурмбаннфюрер Вильке это сразу понял по его лицу.

– Герр штурмбаннфюрер!

– У вас хорошие новости, герр оберштурмфюрер?

– Да.

– Говорите!

– Комиссионный магазин Гнатюка. Мой агент Деркач сообщил, что у Гнатюка совсем недавно был куплен набор хирургического инструмента. Тот самый набор, герр Вильке!

– Кто покупатель? – спросил штурмбаннфюрер.

– Некий господин Дмитревский.

– Врач?

– Нет. Коммерсант.

– Коммерсант? Это легко проверить.

– Я приказал Деркачу его прощупать, – сказал Зергель.

– И что? Не тяните, Зергель!

– Как прикажете, герр штурмбаннфюрер. Как вы сказали, так я и сделал. Дмитревского никто не тронул. Только наблюдение.

– Куда он вас привел? – спросил Вильке.

– Мои люди провели его аккуратно. И он вывел нас на квартиру Марии Куценко. Ранее она в поле зрения гестапо никогда не попадала.

– Кто такая?

– Модистка. Шьёт на дому. Идеальное прикрытие для партизанского связного.

– Вы правы, Зергель. Однако этого недостаточно. Нужны улики. А они у вас есть?

– У меня есть нить, герр Вильке. И если вы разрешите, то я смогу заставить модистку говорить.

– Иными словами вы хотите её арестовать, Зергель?

– Да.

– И вы считаете, что это эффективно? Арестовать по подозрению?

– У нас есть методы, которые помогают развязать язык, герр штурмбаннфюрер.

– Я давно пытаюсь вам объяснить, Зергель, что метод грубой силы работает далеко не всегда. Под пыткой человек легко может себя оговорить. Иными словами дать вам то, что вы просите. Но разве это поможет найти красных разведчиков?

– Вы позволите говорить правду, герр штурмбаннфюрер?

– Всегда хотел этого, Зергель.

– Вас считают мягкотелым для этой работы.

– Нет, Зергель. Я совсем не мягкотелый. Я работаю на результат, а не для того чтобы обмануть начальство. Я ищу того, кто действительно виноват. И потому я всегда добиваюсь результата.

– Значит, не трогать Марию Куценко?

– Не трогать. Но самое главное, чтобы она не поняла, что попала в поле зрения СД. Делать все нужно осторожно.

– Я так и приказал моим людям, герр штурмбаннфюрер. И, похоже, что господин Дмитревский оставил набор, купленный в магазине Гнатюка, Марии Куценко.

– Как вы это узнали? Про медицинский набор.

– Герр Деркач выяснил, что набор был в её квартире.

– Подробности, Зергель.

– Деркач представил фото медицинского набора госпоже Симоне Чиж. Она убирается в квартире Куценко. И Чиж показала, что видела этот набор в квартире Куценко.

– И что? – спросил Вильке. – Дмитревский, по вашим словам, посещает Марию Куценко. Дмитревский купил набор и посетил Куценко. Что такого, что набор был в квартире Куценко?

– Но набор медицинских инструментов был в квартире Марии Куценко когда самого Дмитревского там не было. Я это выяснил. Симона Чиж убирается в квартире, когда гостей у пани Куценко нет. Можно, конечно, предположить, что Дмитревский попросту забыл набор у своей любовницы. Но я сопоставил числа, герр Вильке. Пани Чиж видела набор спустя два дня после посещения Дмитревского. И если предположить, что набор им забыт, то отчего он не вернулся за ним сам, или не прислал кого-то его забрать? Набор дорогой.

– А вот это уже важно, Зергель! Вы молодец! Я начинаю думать, что недооценил вас.

– Спасибо, герр Вильке.

– Возможно, у нас в руках ниточка к партизанскому отряду и к красному подполью города Ровно. Мне нужен список клиентов Марии Куценко.

– Тех, кому она шила? Их слишком много, герр штурмбаннфюрер.

– И что? Мне все равно нужен список. Уверен, что мы сможем просеять информацию и людей. Например, можно будет легко выделить тех, кто недавно прибыли в Ровно. А их будет не так много.

– Этот список уже есть, герр штурмбаннфюрер.

– Вот как? Хорошая работа, Зергель.

– В Ровно за последний месяц, из лиц, которые могут нас заинтересовать прибыло 32 человека.

– Мне нужны сведения по каждому.

– Они есть, герр штурмбаннфюрер. Я уже даже выделил несколько людей из списка.

– Вот как? И кто они?

– Самыми интересными на сегодняшний день являются: Микола Осадчий, Анна Гончаренко, и кригсхельферинен Ева Шрат.

– Шрат? Немка? – удивился Вильке.

– Прибыла сюда из Берлина.

– И что с ней не так?

– Она работает в канцелярии генерального комиссара Шёне.

– И что?

– Допущена к информации под грифом «секретно».

– Но если она работник канцелярии, то это естественно. Отчего вы взяли её на подозрение, Зергель?

– Она не привлекла бы моего внимания. Но о ней нам сообщил адъютант Шёне майор фон Ранке.

– Ранке? Я знал одного фон Ранке в Харькове. Это ведь адъютант генерала фон Брауна убитого в 1941 году? Но он погиб.