Противоположности

Выводя уже странно замысловатые узоры синей пастой на белом листе, последнее слово резко тормозит процесс фантазии, и всё же по итогу проткнув насквозь ничем не провинившийся лист.

Влюбиться? Глупое и бессмысленное слово, как всё то, что несёт за собой по смыслу и всеми его составляющими. Она любила однажды, но сейчас уже не может утверждать, что это была именно любовь, учитывая малолетний возраст на тот период. Скорее, просто нравился в средней школе отличник, идущий на золотую медаль. Он ничем не выделялся примечательным, возможно, только если красивые глаза, прятавшиеся за оправами очков, которые она успела разглядеть, сняв с носа, чтобы впервые поцеловаться – неловко и без глубоких проникновений, сухое касание сомкнутых губ. Он привлёк её именно умом, который слишком редок в наше время, а она тем, что проявляла активность к такому ботанику. Но всему первому, нежному и трепетному тоже рано или поздно приходит конец. Теплившаяся надежда ощутить первые симптомы первой влюблённости разлетелась прахом, даже не успев перед этим разгореться хорошенько. Нэйтен Картер владел особой способностью разрушать всё, что даже не успевало зарождаться, жестко пресекая попытки. Ему стоило лишь угрожающе прищуриться в сторону ботаника, чтобы он прижал хвост, даже не попытавшись бороться, испаряясь из жизни Николь, окончательно разочаровывая в мужском поле – трус. Сейчас это кажется смешным и нелепым. И лишь вражда с Картером осталась неизменной, только укрепилась, пустив глубже корни.

Нет, Николь не готова пускать к сердцу, прогрызая глотку каждому, кто осмелится это сделать. Построенная речь культурного «посылания куда подальше и глубже» – овладела в совершенстве.

– А я бы с удовольствием раздвинула ноги перед Нэйтом, ему лишь стоит попросить, – не дождавшись ответа, Мэй мечтательно приподнимает взгляд.

«И этот человек говорит о чувствах?», – посмеивается Ники.

Секс с Картером – последнее, о чём она могла бы подумать, находясь при смерти, и то слишком сомневалась подумать об этом.

– Я не понимаю тебя, ты не понимаешь меня, думаю, мы в расчёте.

Улыбка её более саркастическая, но засчитывается Мэй, когда она облокачивается на руки, перенося на них вес, наклоняется через стол ближе к Николь:

– В расчёте, – улыбалась подруга пухлыми губами. – Николь, – опять осторожно начинает она, заставляя ощутить эту тонкую грань желания чего-то попросить, – на днях открыли новую кафешку, пойдём со мной. Ну, пожалуйста, – прибавляются молящие нотки, – пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – контрольное детское канючество, и Николь укладывает ручку на тетрадь, желая потереть виски от такого давления.

– Ладно, ладно, – сдаваясь, она поднимает руки кверху, лишь бы эти щенячьи глазки не раздражали, снимая риск «случайно» толкнуть особу под мимо проезжающий грузовик при прогулке.

***

Тёмное помещение с размещёнными в нём столами, освещались люстрами прямого света. Зелёное мягкое покрытие позволяет шарам кататься по столам бесшумно, издавая лишь приятные пощёлкивания от встречи друг с дружкой после того, как прицелившийся игрок совершает удар кием. Последний шар, загнанный в лунку, сопровождается громким матом и последующим смехом дружков, наблюдающих за игрой.

– Блять, Марк, да как так-то?! – Винсент готов сломать кий о собственную ногу, но вовремя останавливается и просто кидает предмет в сторону. Он сильнее раздражается из-за едкого смеха друзей, чуть-ли не облившихся пивом из-за смеха. Снова проигранная партия, и не укладывается в голове, как этому мальцу удаётся обойти ум хакера.

– Так, не портить имущество, – пытаясь сделать серьёзное лицо, Скот поднимает кий. – Сегодня не твой день, дружище, – хлопает проигравшего по спине, отгоняя от стола, но вручая при этом его недопитую банку пива в руки. – Эй, Тай, хорош уже дымить и гони сюда свою ленивую задницу, – подзывает он очередного игрока, укладывая шары в треугольник.

Винсент бурчит очередную порцию мата, бросая угрозы порвать Маркуса в следующий раз и отпивает алкоголь из бутылки Скота. Победитель ухмылялся, довольный собой, облокачиваясь на стену, принимаясь наблюдать за игрой.