Противогазы для Саддама

Он, Сергей, конечно, слыхал это имя. И совсем недавно слыхал. И не от кого-нибудь, а от Жорки Матвеева!

Некий странно исчезнувший приятель Жорки оставил у него не только немалые и невостребованные до сих пор деньги, но еще какую-то самую обыкновенную сумку. Правда, прощупав сумку, Жорка обнаружил во внутреннем боковом кармане записную книжечку, этакую маленькую записушку, а в ней, если верить Жорке (а почему не верить?) – копию некоей расписки. Даже не копию, а некий черновичок. «Я такой-то… Принял от господина Абу Фазла… Такую-то сумму в долларах США…» И соответствующая сумма. Очень звучная.

Интересные приятели у Жорки.

Похоже, араб, друживший с господином Тоомом, неплохо знал и исчезнувшего Жоркиного приятеля. А тот Жоркин приятель занимался недвижимостью… Ну да, Швейцария, Франция, Кипр, Финляндия… Это все Жорка уяснил, когда побывал в фирме, основанной приятелем. Как тогда выразился Жорка, не фирма, а вечный двигатель. При этом почти вся прибыль оседала где-то за рубежом. И опять же система. Хорошо, надежно продуманная система… А еще, вспомнил Сергей, в той же записушке Жорка обнаружил несколько таллиннских адресов.

Было над чем подумать.

– Все, – предупредил Сергей Лешу. – Завязывай. Больше не капли. Вообще больше никакой выпивки. Ни по тшерному, ни по пелому. Утром выдвигаемся в Таллинн.

Леша кивнул.

Араб… Странный араб…

В течение дня Сергей никак не мог отделаться от мыслей о человеке, которого увидел на фотографии рядом с господином Тоомом. Что могло связывать долговязого эста и некоего араба, подозреваемого в причастности к торговле оружием?

Да все, что угодно, сказал себе Сергей.

Противогазы, в принципе, тоже являются военным товаром.

В любом случае, противогазы имеют самое прямое отношение к военной технике. Если уж господин Абу Фазл сумел продать межнациональным вооруженным силам огромную партию презервативов, то Саддаму, в свою очередь, мог толкнуть и противогазы… Вот какую совместную операцию проворачивали совместно господин Тоом и господин Абу Фазл в одна тысяча девятьсот девяностом году? Имела ли их операция хоть какое-то отношение к интересующей его, Сергея, истории?

По времени вроде все сходилось.

Сергей обрадовался звонку Валентина.

– В нашем деле появилось новое имя, – сразу предупредил он. – Может, случайность, но я думаю, что нет. В любом случае, стоит проверить. Ты можешь это сделать через Контору?

– Не могу, – резко ответил Валентин. – Ты знаешь, я уволен. Какие-то каналы, конечно, я сохранил, но пользоваться ими следует лишь в крайнем случае.

– А твой новгородский руль?

– А если это пустой след? – в тон Сергею ответил Валентин. – Сам знаешь, прежде, чем залезать в долг, надо ясно себе представлять, когда и каким образом ты можешь вернуть занятое.

– Мне кажется, есть смысл рискнуть.

– А что ты знаешь об этом человеке? – неохотно уступил Валентин.

– Он араб. Его имя Абу Фазл. Возможно, что это его настоящее имя. Он торгует оружием. Профессионально торгует. Думаю, что он может быть как-то причастен к истории с противогазами.

– А кроме всех этих возможно ты чем-то располагаешь?

– Только тем, что в декабре одна тысяча девятьсот девяностого года этот человек дважды встречался с господином Тоомом в Таллинне.

Таллиннский филиал банка РПЮЭ

Утром машина стояла во дворе, но Леши в машине не оказалось.

Не оказалось его и в комнате.

Чертыхаясь, Сергей спустился на первый этаж и постучал в дверь Петера.

– Ком! Ком!

Сергей открыл дверь.

На огромном, раскинутом, как крылья бабочки, диване на фоне спящего аккуратно укутанного белыми простынями белесого бородавочника Петера в несколько необычных, но достаточно вольных позах разбросались две полные полуголые белокурые бестии. Лениво покуривая, они с презрением поглядывали на третью, явно не профессионалку. Любительница была только в лифчике. Больше на ней ничего не было. Вообще ничего, даже сапог, но Сергей все равно понял, что без Леши тут не обошлось.

– Где гуманист? – спросил он проституток.

– О, Леша! О, хуманист! Найн, найн! – сердито ответила Сергею любительница и незамедлительно объяснила, почему она в лифчике: – О, Леша! О, хуманист! Он кусать за грудь! Потом сказать, что идет за деньги. Сперва он меня спросить: «Знаешь, как кусаются лошадки?» Я думала, что он играть, и сказала: «О, найн!». Тогда он кусать меня за грудь. Теперь я ждать Лешу.

Если Леша отправился за деньгами, значит, он не совсем ясно представлял, где их надо искать: Сергей обнаружил Лешу в ванной.