Против всех!

Потом она пила – долго, стараясь греть воду во рту, – слишком холодная, не хватало еще застудить глотку. Теперь ей нужны все силы и все умение, чтобы выжить. Выжить, несмотря ни на что. Морна знала, что мало кто может противостоять ей в открытом бою, если условия будут равными, но также она знала, что в таких поединках устроители имеют гнусную привычку уравнивать шансы бойцов разными подлыми штучками, ставя сильного бойца в заведомо неравные условия с противником. Ведь если он будет всегда выигрывать – кто станет делать ставки против него? Где окажется интрига? Азарт? Нет, честный бой не для бойцовых ям. Это на арене Острова бились не до смерти, и если противник не мог продолжать бой или сдавался – его не убивали, а лечили, и он мог снова выходить на поединок. Там все арены принадлежали государству, и бой был более-менее честным. В бойцовых ямах подпольных тотализаторов правил не было никаких. Кроме одного – убей или будь убитым.

К слову сказать – в Эорне не было ни арен, ни бойцовых ям. Там все решалось в поединках чести. Ямы – это бесчестно, это для глупых грязных мужланов, не знающих самого понятия «честь».

Через час более-менее пришла в норму, сильный, тренированный организм как мог справился с последствиями наркотического отравления. Голова еще слегка кружилась, слабость трясла руки, но мысли стали более-менее ясными и четкими, не расползаясь по уголкам мозга и не убегая в норы, как мыши. Теперь можно было обдумать все как можно детальнее. А параллельно – забросить в урчащий желудок что-то из корма, который прислал своему разумному животному новый хозяин.

Новый, точно, Ульдир продал их с Ресонгом в бойцовые ямы.

Еда на самом деле оказалась на удивление сытной – здоровенный кусок мяса, густая похлебка с разваренными вдрызг овощами и какой-то крупой. В меру соленая и еще теплая – она пришлась как раз кстати. Желудок требовал пищи, и он ее получил.

Как отсюда выбраться? Цепи Морна уже попробовала порвать – бесполезно. Даже при ее недюжинной силе это было невозможно. Работорговцы умели усмирять своих рабов, и уж чего-чего, а о цепях позаботились как следует. Снять цепи, разомкнув замки, она тоже не может – нет ни магических способностей, ни инструментов, чтобы распилить либо вскрыть отмычкой.

Отмычкой Морна работать умела, но где бы ее взять в темнице Ямы? Оставалось только одно – пытаться вырваться в тот момент, когда цепи с нее снимут. То есть – во время боя, когда выведут на арену.

Не хотелось думать – как она это сделает. Не хотелось думать о том, что уж такой-то момент устроители зрелища точно предусмотрели – не дураки же они в самом-то деле? Главное, должна быть уверенность в своих силах – я самая сильная, самая ловкая, я все равно одержу победу! Я все равно вырвусь, чего бы это мне не стоило! И тогда все будет в порядке. Наверное…

Чего гадать – будет вечер, и будет дело. Выйдет на арену, увидит – как можно бежать. А до тех пор чего ломать голову?

Одна мысль беспокоила, одна страшная мысль – а что, если и правда ее выставят против Реса? Что тогда делать? Что она сделает в этом случае? И Морна не находила ответа. Ну – не было у нее никакого ответа, и все тут! Только ужас, холодящий живот, и надежда, истовая надежда что так не случится.

Серг, Серг – где ты? Неужели бросила своих… Друзей? А разве она, Морна, может считаться ее другом? Морна, которая изначально работала только на Эорн, на его Главу, и которая обманывала всех – и Пиголя, и Серг, изображая, что трудится на благо Союза Кланов! Серг раскусила ее и, возможно, бросила. Как бросают предателей, недостойных помощи и сожаления. И кому какое дело, что Морна давала кровавую клятву, что она не нарушала ее и не может нарушить? Для обычных людей клятва – это что-то такое… забавное, то, от чего можно отказаться, когда наступят так называемые обстоятельства непреодолимой силы. Но это неправильно. Клятва – она клятва и есть. Или ты ее исполняешь, или ты бесчестный клятвопреступник. Клятвопреступница! И другого не дано. И в Преисподней есть специальное место, где клятвопреступников после смерти помещают в тела, разъедаемые гангреной, и жарят на медленном огне, наблюдая за тем, как из вопящих грешников на уголья капает вонючий жир! Так учили проповедники, так учили родители Морны, ушедшие в иной мир несколько лет назад. Мама погибла в поединке чести, а отец заболел и умер через год после ее смерти. Уж они-то точно получили хорошие тела при следующем воплощении, а перед тем, славно отдохнули на небесах, осеняемые дланью великой Создательницы. Они никогда не нарушали законов чести. Как и сестра, которая умерла, как мать, в поединке.

Одна, совсем одна! Никого на свете! Ни детей, ни внуков не будет. Никого! Только черви. Они съедят плоть, а потом будут трахаться, сытые, и плодить червят! А те еще червят, и еще…

Слеза скатилась по щеке Железной Морны. Горючая слеза.

Честь! Ну какого демона?! Кому нужны эти пустые клятвы?! Почему она должна умереть? И Рес… Он-то за что? За свою любовь?