Против всех

Собчак: Кто самая человечная русская женщина? Я как журналист требую конкретики. Человечная, сорокалетняя, русская.

Юрченко: Я сейчас скажу такую вещь, раз уж об этом заговорили. Если бы не прошедшие 20 лет, то Наталья Гундарева… Ее уже нет, но это моя любимая актриса, и вот для меня это образ Крыма.

Собчак: Чулпан Хаматова?

Юрченко: Да, может быть.

Красовский: Татарка. Снимаем крымско-татарский вопрос. Мать. Детям помогает. Звезда.

Собчак: Послушай, нельзя Чулпан Хаматову рвать как тузик грелку. Я бы взяла, наоборот, из молодого поколения. Какую-нибудь новую чемпионку, Липницкую. Свежая, новая кровь Крыма, понимаете?

Юрченко: Можно и этот вариант. Но все равно с оттенком материнского подхода. Понимаете? Крым — он сейчас требует элементарной материнской заботы.

Собчак: А кого здесь любят из российских звезд?

Юрченко: Кого любят? Знаете, вот все равно, наверное, накладывает отпечаток изоляция и то, в чем мы варились. Мне даже страшно сейчас. Потому что настолько мы были наточены на совершено другие вещи. Ужас, что творится с нашим мировоззрением и мироощущением.

Красовский: Вы ощущали себя украинской провинцией, что ли?

Юрченко: Да, вы вот сейчас как бы не о нас говорите. А это о нас. Я даже поверить не могу.

Слезы наконец потекли по щекам министра.

Собчак: А можно я вас попрошу нам как-то посодействовать? Мы очень хотим взять интервью с Поклонской, с вашей прокуроршей красивой.

Юрченко: Что-нибудь придумаем. Ее же тоже курировала Ольга Ковитиди, которую сегодня назначили сенатором от нас. Позвоню сейчас.

Юрченко подошла к столу, набрала какой-то номер:

— Привет. Слушай, скажи, во-первых, а кто нас сейчас будет курировать вместо Ковитиди? Шеремет? Силовой блок? Ну вы с ума сошли: ну где туризм, а где силовики? Хватит уже, давайте нас в культуру отдавайте. Во-вторых, как с Наташей Поклонской связаться, тут ее, не поверишь, Ксюша Собчак разыскивает. А? Да? Записываю.

Спустя минуту перед путешественниками лежал еще один телефонный номер, по которому невозможно было дозвониться.

6. Прокурор

— Ну как нам поймать эту Наташу? — по всему было видно, что без встречи с Поклонской Собчак из Крыма не уедет.

— Поехали прямо в прокуратуру, там решим.

— Кто ж нас туда пустит? — то ли испуганно, то ли лениво скривился Красовский, спускаясь по выщербленным ступеням министерства туризма.

— Поехали, говорю, — и Собчак затолкнула приятеля в микроавтобус.

Поворот, другой, какое-то дерево, забор. «Где тут прокуратура?» — шофер бесконечно высовывался из окна, не находя дороги.

— Да что ж вы ничего не знаете, — начала возмущаться Собчак. Вы ж местный.

— Я севастопольский, а Симферополь — вообще другой регион, — обиделся водитель. — Вон туда, наверное, надо идти.

У здания через дорогу толпились люди, ворота охраняло пятеро мужчин в камуфляже.

— За мной, — скомандовала Собчак, и Красовский с фотографом покорно побежали за ней.

Увидев Ксению, вежливые люди распахнули ворота.

— Этих тоже пустите, это со мной, мы к Поклонской, — закричала Собчак, и всю группу нелегальных папарацци безропотно пустили на территорию самого охраняемого объекта Крыма.

В здании был еще один пункт охраны.

— Куда идти, знаете? — не потребовав никаких удостоверений, спросил вежливый мужчина.

— Нет, — честно ответила Собчак. Вежливый мужчина растерянно захлопал глазами. Видимо оттого, что и сам не знал дороги.

— Та вам на третий этаж, — крикнула какая-то женщина из коридора. — Поднимайтесь и налево.

Через две минуты диверсионный отряд был уже в приемной прокурора Крыма.

— Ой, — вскочила из-за стола немолодая секретарша. — Это все-таки вы.

— Ой, а как вы сюда прошли? — вскочил с дивана модельной внешности качок с кобурой на боку.

— Мы только от министра туризма, мы вот делаем репортаж, нам очень надо встретиться с Наташей, — залепетала авантюристка Собчак, Красовский тем временем стыдливо переминался с ноги на ногу у двери.

— Ой, ну я не знаю, — сказала секретарша. — Мы сейчас доложим, подождите в зале для совещаний.

— Телефоны только положите вот сюда, в корзинку.

В зале для заседаний стоял огромный овальный стол лакированного дерева, за пустотой стола равнодушно наблюдал висевший на скучной стене портрет президента Путина.

— Ой, Это действительно вы, — в зал вошла невысокая красивая девушка из интернет-роликов. — Так это все-таки, значит, вы звонили?

— Я?! — удивилась Собчак.

— А это разве не вы звонили несколько дней назад?

— Нет, наверное это были пранкеры, я не звонила.

— Панкеры? — удивилась Покпонская.

— Да нет, пранкеры. Это люди, которые звонят чужими голосами или просто специально нарезанные записи ставят и разводят.

— Ну все равно, — недоверчиво посмотрела на Собчак наша няша, — надо с Москвой связаться. Я без разрешения Генеральной прокуратуры не могу давать интервью. Наталья Федоровна, — обратилась Поклонская к строгой неулыбчивой женщине, отработавшей, судя по виду, лет 25 замначальника женской колонии по воспитательной работе, — надо позвонить в Москву.