Против ветра

Его раздражала медлительная осторожность капитана и ворчливое спокойствие академика, усевшегося играть в шахматы с капитаном. Играть в шахматы, когда корабль стоял в виду острова, сохранившего в толще льда мамонта!

"Несомненно, мамонт попал на остров зимой, когда море было сковано льдом, — размышлял Низовский. — И, не найдя здесь пищи, погиб. Его тушу занесло снегом, который не растаял в холодное лето. В следующую зиму снегу нанесло еще больше. Под давлением верхних слоев и под влиянием летнего оттаивания слежавшийся снег постепенно превращался в лед, слой которого все увеличивался".

Расхаживая по палубе, Низовский уже видел себя докладывающим на сессии Академии наук.

По его мнению, туша мамонта оказалась вмороженной в лед.

В ледовитых морях происходит периодическое опускание и поднимание островов.

Покрытый льдом остров опустился, и морские волны занесли ледяную поверхность песком, который предохранил лед от таяния.

В последние годы остров был снова приподнят над поверхностью моря. Волны смыли с берега прикрывавший лед песок. Под влиянием общего потепления Арктики лед стал оттаивать. Таким образом и обнаружилось место, где когда-то упал погибший мамонт.

Низовский шел в свою тесную каютку и принимался лихорадочно писать. Еще в этом году он защитит диссертацию, получит звание кандидата. В следующих экспедициях он сможет обходиться без опеки ворчливого старика, который не хочет верить очевидности.

Низовский представлял себя исследующим какой-нибудь северный горный хребет. Там, в долине, защищенной со всех сторон от ветров, питаясь скудной северной растительностью, живут гигантские мохнатые животные, напоминающие слонов. На одной из скал будет устроен наблюдательный пункт с телескопами. Туристы, прилетающие на горный аэродром, смогут наблюдать своими глазами жизнь диких доисторических животных. Может быть, удастся перевезти один из экземпляров в Москву в зоопарк…

Низовский мысленно читал дощечку с надписью:

"Мамонт. Считался вымершим доисторическим животным. Привезен в зоопарк из долины… из долины Низовского".

Молодой ученый выходил на палубу и вглядывался в скучные очертания острова. Его освещенная ледяная стена казалась не изумрудно-зеленоватой, как в прошлый раз, а серой. Внизу виднелась белая кромка прибоя.

Низовский проклинал прибой.

Неделю простоял бот вблизи острова Ледяного. Капитан уже поговаривал о необходимости отправиться в другое место и на обратном пути зайти сюда. Низовский был в отчаянии. К счастью, академик заупрямился. Не веря в существование мамонта, он все же не желал отойти от острова Ледяного.

На следующий день прибой утих.

На катере и двух шлюпках ученые, сопровождавшие их рабочие и добровольно вызвавшиеся помогать моряки отправились к ледяной пещере.

Низовский и академик сидели в моторном катере. Они первыми подошли к ледяному обрыву.

— Какая жалость, что нет солнца, — сокрушался Низовский. — Я боюсь, что мы не увидим темного пятна туши мамонта.

— Клык-то, надеюсь, будет виден и без солнца, — проворчал Афанасий Васильевич.

— Конечно! — отозвался Низовский и, обращаясь к второму штурману, сидевшему у руля, скомандовал: — Держите вдоль правой стенки, убавьте ход. Самый тихий! Я буду перебирать руками по стене.

Без солнца в пещере было сумрачно. Низовский с волнением всматривался в полумрак. Вдруг клык исчез? Но этого не может быть. Клык был прочно вморожен в лед. Но вода за год могла растопить лед… Почему он не постарался в прошлый раз вырубить клык из льда? Какая непростительная оплошность… Но ведь он хотел достать непременно всего мамонта, не отделяя от него даже клыка.

— Вот он! Вижу! — крикнул матрос с носа катера.

Мотор звонко постукивал. Низовский готов был поверить, что это стучит его сердце.

— Стоп!

Мотор заглох. Катер, шелестя бортом о лед, едва двигался вперед.

— Бивень! — торжественно воскликнул Низовский.

— Бивень? — переспросил академик, поднимаясь во весь рост.

Он дотянулся до торчащего из льда белого ствола и ощупал его. Потом стал рассматривать со всех сторон.

— И в самом деле, бивень… — озадаченно произнес он. — Это даже странно.

— Я же вам докладывал, Афанасий Васильевич, — начал было Низовский, но старик махнул на него рукой.

Низовский замолчал. В пещере было тихо. Слышалось легкое плескание воды и далекие голоса из подходивших к ледяному гроту шлюпок.

— Мамонтова кость, — заключил академик. — Странно… не может быть!

— Так ведь вот она! Вот! — торжествующе повторял Низовский.

Свод и стены ледяной пещеры засветились.

— Солнце! Солнце! Какое счастье! — крикнул Низовский. — Смотрите… вот сюда смотрите! Вы видите темное пятно?

Моряки, рабочие, ученые — все вперили взоры в ледяной монолит.

Темное расплывчатое пятно было теперь отчетливо видно. Воображение придавало ему самые фантастические формы.

— Он, должно быть, на боку лежит, — заметил матрос.

— Ясно, на боку… Не на спину же лапками кверху ляжет, — сказал рабочий.

— Чего же вы ждете? — заторопился академик. — Скорее обкалывайте лед, освобождайте клык! Где кирка? Где лом? Я тоже помогать буду.