Против течения

Тем временем доктор Эштон изучал своего собеседника и прикидывал, на какую сумму может потянуть желание сэра Джона помочь Шеффордам. Он был знаком с репутацией этого человека в течение многих лет, но никогда до него не доходили слухи, что сэр Джон особенно щедр. Конечно, он приобрел известность другими качествами — как человек с незаурядным умом и большим будущим в политике. Его деньги и положение обеспечили ему влияние и власть, но доктор Эштон не мог вспомнить ничего такого, что давало бы возможность утверждать, будто сэр Джон может оказаться благотворителем, или филантропом, или выделить существенную помощь семье ничем не примечательного доктора — к этой же категории доктор Эштон относил и себя, — попавшей в безвыходное положение.

«И все-таки, — думал доктор, — мало лучше, чем совсем ничего. И уж конечно, Джон Мелтон не пострадает, если передаст им немного денег. Сотня или около того для него не потеря, а для них — большая поддержка». Он вспомнил лицо Энн во время похорон — очень бледное, как он и ожидал, с темными тенями под глазами, как будто она проплакала всю ночь. Но что задело доктора больше всего — это выражение напряжения и тревоги на ее лице. Раз во время службы она протянула руку и придвинула поближе к себе Энтони, потом он увидел, как она тем же самым жестом привлекла к себе Энтониету.

«Она любит детей, — сказал он себе и добавил: — Любит, как мать. Она могла бы быть их матерью». Он знал, что тревога, отразившаяся на лице Энн, связана с ними. «Она опасается за их будущее, — решил он. — И не без причины».

В то время он еще не знал результатов следствия, проведенного его секретаршей, но хорошо представлял себе состояние дел друга. Артур Шеффорд всегда был безнадежен в делах, касавшихся денег. Он был просто неспособен сосредоточиться на финансовых вопросах или на чем-то похожем. Всю свою жизнь он посвятил заботам о больных так же, как иной полностью посвящает свою жизнь Богу, забыв обо всем остальном. И хотя теперь Артур Шеффорд избавлен от обстоятельств, созданных годами небрежения к делам, его семья столкнулась с ними лицом к лицу. И доктор Эштон не мог не ощущать жестокости того, что дети вынуждены платить по долгам, которые оставил их отец, не умевший заботиться о себе.

Что ж, возможно, помощь придет откуда не ждали. Доктор Эштон отметил про себя, что ошибся в своем суждении о сэре Джоне. Когда он узнал о его отъезде, он думал, что они больше ничего не услышат о нем, разве что получат чек. И вот в опровержение этого мнения знаменитый человек здесь лично и, несомненно, достаточно заинтересован, чтобы понять, что можно сделать. Доктор Эштон отказался от намерения искать обтекаемые слова:

— Говоря откровенно, сэр Джон — и я думаю, Энн простит меня, если я выдам семейные секреты, чтобы полностью прояснить ситуацию для вас, — состояние дел таково: мой друг оставил семью в крайне затруднительном положении. Денег нет даже на оплату похорон. Конечно, я как старый друг делаю все возможное, чтобы получить деньги хотя бы с части его пациентов. Но даже если четвертая их часть будут настолько честны, что заплатят по счетам, это не покроет все расходы.

Дети смогут жить вместе, как раньше, не больше недели или около того. Мы с женой уже обсудили этот предмет и думаем, что можем предоставить крышу над головой для Энн на какой-то срок, чтобы она могла осмотреться, но мы не в состоянии пригласить остальных — у нас нет даже комнат для этого. У Шеффордов есть одна родственница, которая берется помочь. Это двоюродная сестра Артура, пожилая женщина, которая прибыла на похороны. Я имел с ней короткую беседу и понял, что она берет к себе близнецов. На Энн и Майру она не обратила внимания, и я пришел к заключению, что старушка из тех старых дев, которые не одобряют современных девушек.

— Но ведь разлука будет для них очень болезненна? — перебил доктора сэр Джон.

— Совершенно верно, будет, — согласился доктор Эштон. — Но давайте смотреть на вещи трезво. Энн и Майра уже в том возрасте, когда могут зарабатывать деньги. Конечно, не имея опыта, а в случае Энн и профессии, они не могут рассчитывать на заработок, достаточный для того, чтобы содержать дом и младших детей. Я еще не говорил с Энн и не знаю, чем она хотела бы заняться. Я попробую устроить ее в какую-нибудь больницу, где найдется вакансия экономки; хотя она еще очень молода, это может получиться, если она захочет. А если близнецы не будут висеть на ней, это сильно облегчит ее положение.

Сэр Джон встал:

— Вы сказали мне все, что я хотел узнать, доктор Эштон. Я вам очень признателен. Сейчас я еду в Литтл Копл повидать мисс Шеффорд, но я не хотел смущать ее расспросами — ведь ей пришлось бы рассказать о том, насколько плохи их дела.

— Надеюсь, вы поможете им, сэр Джон?

В голосе доктора Эштона явственно прозвучал вопрос. Им владели одновременно и тревога, и любопытство: хотелось узнать, что собирается предпринять сэр Джон. Однако гость, протянувший руку для прощания, не открыл своих намерений.

— До свиданья, доктор Эштон, — сказал он. — И еще раз спасибо.