Против течения

5 октября 1985 года состоялась наша свадьба с Наилем. Он хотел видеть на празднике и Майка, и Ю. Морозова. Он поступил так — в первый и второй день, когда собрались наши родственники, пригласил Майка, а на третий день у нас на Фонтанке собрались несколько друзей и среди них — Юра.

В мае 1987 года Наиль уговорил Юру поиграть с группой «Почта» в общежитии завода имени Козицкого на Васильевском острове, где жил ударник группы Мурман Данелия. Исполнялись Юрины песни. В этом же составе чуть позже ребята участвовали на фестивале «Рок Нива» в Шушарах.

Весной 1987 года состоялся концерт в ДК Пищевиков на улице Правды. Народу пришло много. Толпа. В первом отделении выступил Юра с «Почтой, во втором — Майк Науменко с «Зоопарком». Мне, тогда живой оптимистичной девчонке, было очень интересно посмотреть на жену Морозова, которую я так толком и не видела. Знала только, что она художница. Нина показалась мне очень высокомерной, молодящейся, одетой не по возрасту, этакой Кармен. Я подумала: «Художница — это круто. Но какая-то она холодная».

Юра Морозов нередко заходил к нам в гости. Помню, как однажды он рассказывал о своей поездке в Польшу. В то время мы с Наилем ещё не побывали за границей. Из Польши Юра привёз сувениры. Мне досталась тушь для ресниц, хотя я никогда не красилась. Было совершенно неожиданно, но очень приятно.

Для Наиля Юра был непререкаемым авторитетом в области звукозаписи. У меня сложилось впечатление, что почти все альбомы, в записях которых принимал участие Наиль, были либо записаны, либо сведены Юрой. Когда Юры не стало, Наиль сказал, что в Питере теперь записываться больше не у кого. «А в Москве есть?» — спросила я. «В Москве есть, но у Юры — особый неповторимый стиль записи».

Наиль бросал все дела и бежал на студию, если Юра просил его сыграть что-то в своих альбомах. Уже после смерти Юры мне сказали, что Морозов считал Наиля лучшим басистом города. Не знаю, так ли это, но хотелось бы в это верить. Иногда Юра интересовался успехами нашего сына Антона. Я обычно отвечала, что всё нормально. Помню, он как-то сказал: «Представляешь, а Митя за неделю получил десять двоек».

Очень часто Наиль говорил с Юрой по телефону. Если я слышала: «Ну, что новенького в мире музыки?», было понятно, что Наиль говорит с Юрой.

Июнь 2003 г. Воскресенье. Утром по воскресеньям мне обычно звонил папа. Наиль берёт трубку: «А, Юрий Васильевич! Ну, как, в штанах ещё что-то шевелится? (Я замираю. Ведь моего папу зовут Юрий Васильевич, и ему только что сделали операцию на предстательной железе). В ответ на слова собеседника раздаётся громкий смех Наиля, и тогда я понимаю, что он говорит с Юрой Морозовым. Правда, по имени-отчеству Наиль звал Юру редко.

Весной 2005 г я по своим делам зашла в 1-й Мед, а Юра выписывался из больницы. Мы вместе поехали домой. В метро говорили о том, о сём. Юра спрашивает: «Ну, что, жизнь-то попрожигать успела или сразу в татарский плен?» Я улыбаюсь, именно такой фразой моё замужество характеризовал и мой папа. Спрашиваю у Юры: «А ты как думаешь?» Он отвечает: «Думаю, успела». «Да, — говорю, — иначе такого плена просто не выдержала бы».

В постперестроечное время появилась «мода» на религию. Вдруг в одночасье многие стали верующими. А Юра был искренне верующим человеком, и мусульманин Наиль считал своим долгом привезти из каждой поездки Юре иконку. Юра шутил, что ему скоро их некуда будет вешать.

Юрина болезнь усиливалась. Постепенно менялся голос. Когда он звонил нам по телефону где-то за полгода до ухода, я его уже узнавала с трудом. Но присутствие духа у него оставалось колоссальное! По-прежнему он был спокойно-ироничен. А тему разговора формулировалась приблизительно так: «Вахабизм не пройдёт!»

22 февраля 2006 года я зашла в 1-й Мед по своим делам. Римма Владимировна (лечащий врач Ю.М.) разрешила мне посетить Юру. Я зашла в палату, и обомлела! Юра был совершенно другой! Чтобы скрыть волнение и замешательство, я стала болтать без умолку. Юра, потрясающей воли человек, открыл глаза и сказал: «Видишь, я теперь плохой собеседник. Ты говори, а я буду слушать»…» И я о чём-то говорила. Потом он попросил: «Ты можешь налить мне компот?» Он сделал несколько глотков и сказал: «Врачи говорят, что с лёгкими и сердцем всё нормально. Думаешь, есть надежда?» Я, конечно, сказал, что врачи подлечат и будет лучше. Тут пришла Нина, и я ушла. Дома я сказала Наилю, что нужно сходить проститься с Юрой. Наиль сказал, что зайдёт через неделю, когда мы вернёмся из поездки. А я сказала, что, наверное, ещё неделю Юра не проживёт.