Против правил (ЛП)

Да, это могло бы быть чем-то особенным. Однако как же мучительно ссориться с мужчиной, которого любишь, но который не испытывает к тебе ответных чувств. Каждое сердитое слово Рула вонзалось в нее как нож.

– Возьмем Рикки, – растягивая слова, продолжил Льюис, – она дважды была замужем, но каждый раз служила лишь украшением. Никто не нуждался в ней, она никогда не чувствовала себя полезной. Думаете, почему она слоняется вокруг и возится с лошадьми? Только здесь она занимается чем-то, приносящим реальные плоды. В чем женщина нуждается, так это в мужчине, который бы позволил ей заботиться о нем.

– И этот мужчина – ты?

Льюис пожал широкими плечами.

– Я уже очень давно забочусь о себе сам, и это еще одна привычка, которую трудно преодолеть. Кто знает? А вы были бы против?

Кэтрин бросила на него удивленный взгляд:

– Почему я должна быть против?

– У меня много острых углов, я видел много несчастий.

Ей пришлось улыбнуться:

– И к тому же, держу пари, внес в них свою лепту.

Льюис тоже заулыбался, а затем их внимание привлек звук мотора и, обернувшись, они увидели, как по дороге подъезжает автомобиль.

– Кто это? – спросила Кэтрин, поднимая руку, чтобы заслонить глаза от солнца.

Через некоторое время Льюис недовольно буркнул:

– Думаю, это тот парень, Моррис.

Кэтрин сердито пробормотала:

– Он определенно слишком назойлив, тебе не кажется? «Нет» для него не ответ.

– Я не был уверен, что вы собираетесь ответить ему отказом, – сдержанно произнес Льюис, глядя на Кэтрин сверху вниз.

– Конечно, собираюсь, – с напором произнесла она.

Кэт не сумела бы сказать, когда именно приняла решение. Возможно, она всегда знала, что не сможет продать ранчо. Слишком большая часть ее самой принадлежала этому месту, чтобы отдать его какому-то незнакомцу. И ее прошлое, и ее будущее были связаны с этим клочком техасской земли.

– Бунтарь успокоился. – Льюис наблюдал, как Айра Моррис выходит из автомобиля. – Я отведу его обратно в стойло.

Кэтрин ожидала непрошеного посетителя, тщательно сохраняя невозмутимое выражение лица.

– Мистер Моррис, – произнесла она ровным голосом.

– Миссис Эш. В городе говорят, что утром у вас тут произошло несчастье, – его холодные глаза сразу же обратились к конюшням, и Кэтрин поразилась, как быстро распространяются новости.

– Приехали посмотреть, не следует ли вам отозвать свое предложение? – любезно спросила она. – Как видите, ущерб минимален, и ни одна лошадь не пострадала, однако я сэкономлю ваше время и не стану причинять лишние хлопоты, а сразу прямо скажу, что не собираюсь продавать ранчо.

Моррис не выглядел удивленным, скорее полным решимости.

– Не торопитесь с ответом. Вы еще не услышали моего предложения. Когда речь идет о реальных долларах и центах, многие меняют мнение.

– Я не изменю. Я родилась в этом доме и собираюсь здесь умереть.

Не обращая внимания на ее слова, он назвал сумму, которая произвела бы впечатление, не будь Кэтрин так тверда в своем решении. Но она не испытала ни малейшего соблазна и покачала головой:

– Мне это не интересно, мистер Моррис.

– С таким количеством денег вы могли бы жить припеваючи всю оставшуюся жизнь.

– Мне и так хорошо. Я живу там, где хочу, и делаю то, что хочу. Почему я должна все это бросить? Ради денег?

Он вздохнул и сунул руки в карманы.

– Подумайте об этом. Дом – это всего лишь дом, кусок земли – просто кусок земли. Есть другие дома, другие участки. На самом деле, такая жизнь не подходит вам. Посмотрите на себя – на вас лежит печать большого города.

– То, что на мне лежит, мистер Моррис – это пыль. Пыль Техаса. Моя пыль. Да, я несколько лет жила в Чикаго, но не проходило и дня, чтобы я не думала об этом ранчо и не мечтала сюда вернуться.

С тем же непроницаемым выражением лица Моррис увеличил сумму.

Кэтрин почувствовала себя измотанной.

– Нет и нет. Я не интересуюсь, ни за какую цену, – твердо сказала она.

– Вы могли бы путешествовать по всему миру…

– Нет!

– Покупать драгоценности и меха…

Доведенная почти до потери самообладания, Кэтрин сжала челюсти.

– Я не намереваюсь продавать ранчо, – произнесла она холодно. – Почему вы не можете поверить в это?

– Миссис Эш, – предостерег Моррис, – если вы пытаетесь заставить меня еще поднять цену, это не сработает. Я разговаривал с вашим мистером Джексоном и от него получил ясное представление о том, сколько стоят эти конюшни. Я торгую лошадьми, и мне хотелось бы иметь собственный конный завод. И к тому же мне дали понять, что скоро вы возвращаетесь в Чикаго.

Кэтрин была так потрясена, что у нее перехватило дыхание. Она схватила Морриса за руку:

– Что? – выдохнула она.

– Я говорил с вашим управляющим. Вы сами заверяли меня, что о лошадях он знает больше, чем кто-либо еще в этих краях, и, естественно, я к нему обратился. Джексон сказал, что вы уезжаете.

– И когда же вы с ним разговаривали?

– Вчера вечером. По телефону.

В гостевой комнате была телефонная розетка, и Кэтрин допускала, что кто-нибудь отнес в комнату аппарат, чтобы Рул мог им пользоваться. Но почему Рул что-то рассказывал этому человеку? Он был категорически против продажи ранчо… или нет? Что же происходит?