Против Кремля. Берии на вас нет!

Есть дело доблести и подвиг славы.

К станку ли ты склоняешься,

В скалу ли ты врубаешься, —

 Мечта прекрасная,

Ещё неясная,

Уже зовёт тебя вперёд!

Нам нет преград

Ни в море, ни на суше,

Нам не страшны

Ни льды, ни облака.

Вот как, ощутив свободную безграничность своих возможностей, пела и мыслила «в буднях великих строек, в весёлом грохоте, в огнях и звонах» небывалая ранее в истории мира Страна героев, Страна мечтателей, Страна учёных!

За какой-то суммарно десяток-другой лет относительно спокойного мирного труда строители небывалого ранее общества показали, чего могут достичь люди, зарывшие в землю кадавра частной собственности и отринувшие частнособственнические общественные отношения господ и холопов в пользу коллективистских и братских отношений товарищей по жизни и труду!

За какой-то десяток-другой лет мир увидел и убедился, как много может сделать народ, в который верят его лидеры, живущие интересами народа, и как многого может добиться власть, если она реально обопрётся на творческие, созидательные силы трудящихся масс, действуя в интересах этих масс.

Я уже писал, что в 1948 году в меморандуме Б. Вуда — сотрудника Фонда Рокфеллера, отмечалось, что СССР дал миру притягательный пример «успешного плана развития», в то время как США не выработали «никакого контрплана». Что ж, североамериканская Империя Зла критику учла и создала свой контрплан по развалу СССР и уводу человечества на пути разрушительной для планеты и человечества глобализации на американский манер. Созидательного же контрплана для мира капитализм не дал и дать не может.

Всё это позволяет говорить не о крахе, а об объективном успехе реального социализма в те кратчайшие сроки, когда он нестеснённо развивался, ещё не отравляемый предательством «отечественной» «элиты».

Летом 1930 года Сталин, выступая с политическим отчётом ЦК XVI съезду ВКП(б), говорил:

«Самое замечательное в соревновании состоит в том, что оно производит коренной переворот во взглядах людей на труд, ибо оно превращает труд из зазорного и тяжёлого бремени, каким он считался раньше, в дело чести, в дело славы, в дело доблести и геройства (везде выделено Сталиным. — С.К.).

Там, у них, у капиталистов, самое желанное дело, заслуживающее общественного одобрения, — иметь ренту, жить на проценты. Быть свободным от труда, считающегося презренным занятием. У нас, в СССР, наоборот, самым желанным делом, заслуживающим общественного одобрения, становится возможность быть героем труда, возможность быть героем ударничества, окружённым ореолом почёта среди миллионов трудящихся».

Это было сказано не поэтом (хотя Сталину не был чужд тонкий поэтический дар), а политическим лидером. Но то, что он говорил, само просилось в хорошую песню и песней становилось:

Труд наш есть дело чести,

Есть дело доблести и подвиг славы.

Какими политически, исторически и человечески микроскопическими выглядят на этом социальном фоне все разглагольствования различных «президентов», «премьеров», «госсекретарей», «министров», «парламентариев», «комментаторов», «экспертов», «аналитиков» и прочих мелкотравчатых «хозяев» «жизни», всё более пропитанной бациллами социальной смерти.

Сегодня стараниями постъельцинского Кремля и бешеных собак из числа телевизионных палачей разума и души, труд в «Россиянин» вновь воспринимается как зазорное и тяжёлое бремя, как презренное занятие. Хотя даже для западных либералов уроки СССР Сталина оказались в этом отношении небесполезными. Там труд если и не славят, то и не хают. Более того, в западных познавательных программах вольно или невольно показывается привлекательность созидательной деятельности человека. Другое дело, что никакие пропагандистские изощрения мира, где властвует фондовая биржа, не способны вывести Труд на положение Владыки Мира.

Труд, между прочим, действительно облагораживает. Посмотрите на выражение лица человека, занятого любым действительно трудовым процессом. Даже не очень привлекательные и выразительные лица приобретают в такие моменты значительность, выразительность, потому что человек собран, сосредоточен, мыслит, и всё это отражается в его внешнем и внутреннем облике.

Сегодня в большинстве стран мира большая доля ВВП создаётся в сфере услуг, и эта «холуйско-офисная» доля всё более возрастает. Так, в США в 1973 году она равнялась 51,5 %, в 1983 году — 54,1 %, ак началу нового века увеличилась до 75 %.

В микроскопическом Барбадосе, к слову, эта доля равна сейчас даже 76 % (фактически «рекорд»), а вот в Финляндии, например, 56 % (в «туристической» Турции — 56,6 %).

Мир уверяют, что таков естественный процесс в якобы «постиндустриальном» глобальном обществе, хотя в тех же США всё чаще идут разговоры о необходимости новой индустриализации США, барски разбросавших свои «грязные» и малоприбыльные производства по всему миру.