Протектор Севера

Три быстрых шага вперёд. Гоц замахивается дубиной, и она устремляется в мою голову. Но чего-то подобного я и ожидал, а потому нырнул под занесённое надо мной орудие убийства, скользнул влево, и сталь ирута стремительным росчерком прошлась по боку противника. Слышно громкое сопение гоца. Он поворачивается на меня, и все его движения говорят о том, что пока раны слабо тормозят противника. Да, боевая модель делалась на совесть, сказать нечего, маги ишимибарцев постарались. Но это пока он на ногах, а с каждой минутой боя квартерон будет только слабеть.

Прыжок назад! Вовремя! Левый кулак врага проносится всего в паре сантиметров от моего носа и, прежде чем я успеваю достать его клинком, уходит из опасной зоны. Вновь взлетает дубина, и опять я увернулся. Взмах! Мой отскок! Удар рукой! Отход! И если смотреть на всё происходящее глазами зрителей, дела мои плохи. Однако я чувствую, что с каждым взмахом сил у квартерона всё меньше, кровопотерю никто не отменял, а это такой фактор, который влияет на весь поединок. И когда через несколько минут беготни и рывков из стороны в сторону я замечаю, что гоц снизил темп атак, я контратакую.

Рывок на противника! Обманный финт! Уход от грозной дубины, выпад в сторону врага, и возвратным движением клинок ирута прошёлся по левой ладони. Снова сопение года. И опять я иду вперёд, пританцовываю вокруг противника и не даю ему зацепиться за мою фигуру взглядом. Квартерон уже не успевает за мной, я быстрее и крепче, а значит, пора заканчивать.

Мой клинок вертится перед заплывшей жиром крупной сальной мордой. Дубина поднимается для нового удара, и я прыгаю вперёд. Верный ирут крепко зажат в ладони. Остриё меча впивается в горло противника, и пусть мне не хватает массы тела, чтобы столкнуть года наземь, мой выверенный удар ставит в нашей схватке окончательную точку. И единственное, что смог и успел сделать смертельно раненный квартерон, – это рвануться на меня и ударить своей покалеченной левой рукой в мою грудь.

На некоторое время я потерялся и задохнулся, воздух застыл в груди, рот нелепо открылся, а сжимающая рукоять ирута ладонь разжалась. Но слабость быстро проходит. Дыхание восстановилось, и я увидел, как год падает на спину, а мой клинок, подрагивая, торчит в его гортани. Работа сделана. Очередной поединок за мной и авторитет вожака поднялся на один уровень. Однако расслабляться нельзя. Впереди целый день и деревня, где существ, подобных убитому мной квартерону, минимум сотня. Стараясь выглядеть спокойным и расслабленным, я подошёл к мощному двухметровому телу поверженного врага и с усилием выдернул из умирающей плоти свой меч. Затем, повернувшись к строю воинов, я вскинул над головой окровавленный клинок и выкрикнул:

– Смерть выродкам!

– Смерть!!! – поддержали меня наёмники, егеря и маги.

Вернувшись к своему жеребцу, я обтёр клинок и вложил его в ножны, взобрался в седло и непроизвольно скривился от сильнейшей боли в груди. Приблизившийся ко мне Койн сказал:

– Рискуешь, племяш. Не стоит.

– Иногда нужно, – я кинул на него косой взгляд, – особенно если тебя прикрывают, а рядом хороший маг.

– Ну да, – согласился чародей, поправил свою дорожную мантию, и одновременно с этим движением я почувствовал, как в меня вливается живительная сила энергетик дольнего мира, а боль отступает.

– Благодарю, – кивнул я Койну.

– Сочтёмся, – ухмыльнулся маг и поинтересовался: – Действуем, как запланировали?

– Да. Входим в долину, приближаемся к деревне, окружаем её, и вы начинаете своё чародейство. Далее энергокапсулами подрываем ворота, входим внутрь и учиняем резню. До темноты всё должно быть кончено.

– Тыловую группу оставишь? – Дядя посмотрел назад.

– Конечно. Не стоит девочкам на кровь смотреть, да и вьючных лошадей с золотом тащить за собой не надо, а то мало ли, вдруг они испугаются и рванут куда глаза глядят. Перед входом в долину место хорошее есть, пусть дружинники и десяток «шептунов» ночную стоянку организовывают, а мы пока повоюем. – Я приподнялся на стременах, взмахнул рукой в направлении вражеского поселения и отдал команду: – Выступаем!