Пространство мертвых дорог

Когда он взял леди Гринфильд за руку, чтобы отвести ее к столу, Моэм внезапно закричал с такой мукой, словно его пытали: «Ебать вас всех! Ебать! Ебать!»

Алан Сирл с лицом невыразительным, как лицо цэрэушника, увел сумасшедшего прочь.

Затем Моэм надолго забивался в угол и хныкал там, что он ужасный и злой человек.

Он был, решил Ким с безжалостностью молодости, недостаточно злым, чтобы держать себя в руках…

Друг, который ухаживал за Бруммелем в последние годы его жизни, писал: «Его состояние не поддается описанию. Как бы я ни старался, содержать его в чистоте – дело практически невозможное».

Алан Сирл писал: «Скотское состояние, в которое впал Моэм, не поддается описанию».

Вечерняя Звезда плавает в пруду, ведет конторские книги старого, заплесневелого времени.

[Ну вот, мсье Бруммель… опять вы за свое! (франц.) Ким собирает последние слова, все последние слова самых разных«Quien es? Кто здесь?» Последние слова Малыша Билли, когда он вошел в ту темную комнату, где его подстрелил Пэт Гарретт.

«Будь ты проклят, если я тебя не выживу отсюда не мытьем, так катаньем!» Последние слова Пэта Гарретта. Произнося их, он потянулся за револьвером, спрятанным под стойкой, но Брэйзил выстрелил ему один раз в сердце и один раз между глаз. Они спорили из-за границы участков.

«Дождь идет, Анита Хаффингтон». Последние слова генерала Гранта, которые он сказал своей сиделке.

«Я давным-давно вошел в тебя вновь».

«Quien es?»

Сквозь года, сквозь глухое качание маятника, постепенно темнеющий покров далекая юность рдеющая яркость падает с неба.

«Quien es?»

Скалы и камни и деревья крошечные оловянные солдатики мысли о юности…

«Quien es?» В нем больше не осталось ни движения, ни силы, он не слышит и не видит… «Будь ты проклят, если я тебя не выживу отсюда не мытьем, так катаньем!» Закатанный в клубок земных орбит, как скалы и камни и деревья. «Дождь идет, Анита Хаффингтон». «Спал крепко, как в могиле спал/Смельчак, что за отчизну пал!..»

«Quien es?» Беспомощные фигурки в игре, в которую он играет.

«Будь ты проклят, если я тебя не выживу отсюда не мытьем, так катаньем!» На шахматной доске ночей и дней. «Дождь идет, Анита Хаффингтон». Путаные призывы к борьбе и бегству, «Quien es?» Он сейчас на ковре бытия нас попрыгать заставит.

«Будь ты проклят, если я тебя не выживу отсюда не мытьем, так катаньем!» А потом в свой сундук одного за другим уберет.

«Дождь идет, Анита Хаффингтон». Где армии сражаются, не зная…

Холодные пальцы росы… раскрашенная фотография.

Конторская книга, сверкающая в небесах… «Большая Картина» – так он называет собранные воедино фрагменты… «Quien es?» Последнее из изобретений Кима… Листья шепчут: «Привет, Анита Хаффингтон!»

***

Киму пришло время отправиться на арабское задание, поэтому ему нужно научиться говорить по-арабски так, чтобы не осталось и следа иностранного акцента. Талант к языкам подобен таланту к игре в карты. У одних людей он есть, у других – нет. Читать – это одно, а говорить – совсем другое. Догадка Кима о том, что язык действует по принципу вирусной репликации, подтверждается в Институте языков, расположенном в окрестностях Парижа. Любой язык теперь можно выучить в результате серии инъекций.

Институт занимается изучением происхождения, функций и будущего языка. Как в физике и в математике, наиболее абстрактные знания могут в конечном итоге оказаться самыми полезными… Свести слово к вирусу. Учащиеся овладевают такими на первый взгляд бесполезными навыками, как умение говорить задом наперед или тараторить со сверхзвуковой скоростью. Они могут начать говорить вместе с вами и закончить одновременно с вами, в точности воспроизведя каждый слог и интонацию вашей речи. Это очень неприятное ощущение, способное превратить любого собеседника в… ко-ко-косноязычного за-за-за-заику… и каждый учащийся обязан в совершенстве овладеть чревовещанием.

Ким ожидает врача. Шеф говорил о сути задания Кима в самых общих выражениях, единственное, что он сказал конкретного, так это то, что окончательное решение языковой проблемы уже не за горами и что задание Кима играет в этом ключевую роль. Ким знает, что языковые уколы бывают очень болезненными, особенно в том случае, если пациент не имеет врожденных способностей к языкам… Врач выглядит моложе своих двадцати восьми. Стройный, с соломенного цвета волосами, которые он все время приглаживает рукой при разговоре.