Пространство мертвых дорог

Ну и вот, хозяйка оказалась француженкой, в течение десяти секунд выяснилось, что Ким – ее любимый клиент, и звуки погони тут же стихли у него за спиной… Отель «Лима»… запашок печального томного города, в котором на всех общественных зданиях и монументах сидят стервятники… В центре Лондона стервятника вряд ли встретишь, но посмотрите-ка на этого старика в развевающемся пальто, из-за воротника которого выглядывает одно из этих противных птичьих английских лиц… В Нью-Йорк попасть гораздо проще, потому что в Нью-Йорке собрано все со всего света… Иногда не удается найти отель или кафе… тогда надо искать какое-нибудь вопиющее убежище (в том же смысле, в котором бывают вопиющими преступления…) Приходится импровизировать, используя подручные материалы… Помни, нет никакой необходимости реально перемещаться в пространстве. Достаточно сновать взад-вперед по времени…

Ким на парижской улице… зеленая дымка висит над городом… лотки торговцев и магазины пусты. Все смотрят на него так, словно медленно начинают понимать, кого они встретили, и это очень мерзкое ощущение… Глаза горят ненавистью, они все показывают в его сторону пальцами, а затем с воплями накидываются на него… Ким спасается паническим бегством. Он падает, обдирает колено, встает, снова бежит, мечется из стороны в сторону… Они не отстают от него ни на шаг. Вот здесь… Впереди показывается ржавая кабинка писсуара, и Ким вспоминает те самые строки, достойные Верлена или Рембо.

Спокойно он проскальзывает в кабинку… и орущая толпа проносится мимо в то самое будущее, из которого она явилась… в эпоху голода и болезней, безумия и смерти. Ким вздрагивает при воспоминании о зеленой дымке, того же цвета, что черно-зеленое небо во время торнадо, только неподвижной, удушающей, беззвучный остановившийся смерч. И это ОН его вызвал. Они его ВИДЕЛИ. Ким застегивает ширинку и выходит из кабинки на ковер опавших листьев… Здесь, под солнцем Парижа, они смотрятся особенно неуместно. Ким голосует такси тростью с потайной шпагой внутри. Ему пора на свидание с акробатом. Если ты входишь в терминал, с которого отправляются в будущее, готовься прокладывать дорогу на ощупь. Не требуется ничего делать, надо просто ждать, пока все произойдет само собой. А это не так-то просто, когда по пятам за тобой следует орущая толпа желающих снять с тебя кожу заживо, а потом повалять по осколкам бутылок от кока-колы, так чтобы окончательный результат выглядел как продукт авангардного хеппенинга. Недостаточно просто пожелать очутиться в другом месте, даже если желать этого очень сильно. Нужна какая-нибудь зацепка… острый запах травы на заброшенной автостоянке, и когда Ким поворачивается к толпе, в руках он уже держит обрез. Толпа останавливается и рассеивается при первом же выстреле.

Однажды в Марракеше на закате дня, сидя с Уорингом на террасе… громкий стук в дверь. Ким приоткрывает дверь и видит свое вечное проклятие – инспектора Дюпре. Центральный компьютер выплюнул назад фальшивый паспорт. Герр Уоркман скончался десять лет назад. Инспектор швыряет паспорт на стол и улыбается.

– Корочки-то получше купить бы могли… Но, по-моему, мы скоро раскроем тайну вашей личности. Отвезите его в Институт Слобского. – Уоринг показывает пальцем. – Посмотрите-ка на этого шикарного кота там, на стене.

Белый кот на белой стене, неподвижный, вечный, взирает на Марракеш.

– А это, наверное, мсье Дюпре, который должен прийти заменить газовый баллон у водонагревателя. Будь любезен, открой ему двери.

А еще случается смена личности… незаметный сдвиг в голове – и ты смотришь на мир уже глазами другого человека… «Орущая толпа? Да это Олимпиаду по телевизору показывают…» Несколько безумных типов аплодируют.

Все это приходит вместе с планом побега. Ким намеревается протанцевать прямо с парижской сцены в один из ужасных ист-эндских мюзик-холлов. Ким содрогается от одной только мысли… грязные английские уголовники, выколупывающие друг другу глаза сломанной пивной бутылкой.

«Послушай, приятель, я не хочу с тобой драки, давай я тебе лучше выпивки куплю».

И с этими словами он ударяет ублюдка коленом в пах, выплескивает стакан бренди ему в глаза и поджигает горючую жидкость.

Ким дает свое парижское шоу в средневековых декорациях. Перед нами – Париж в ту ужасную зиму 1498 года, когда на окраине города появились оголодавшие волки. Ким в плаще ваганта, загримированный под Франсуа Вийона, мелодекламирует:

– Ой sont les neiges d'antan?104

Волки подкрадываются все ближе под его завывания.

– Ой sont les neiges d'antan?

Банды уличных юнцов, готовые убивать за корку хлеба… Ким вступает в бой с пятерыми и шутя разгоняет их мечом. Он натягивает капюшон на лицо. Слайды в проекторе сменяются: зима, весна, лето, осень – все быстрее и быстрее. Ким снова откидывает капюшон. Он преображается в старика, который выкрикивает надтреснутым голосом:

– Ой sont les neiges d'antan?