Пространство (ЛП)

А на Церере кто-то после восьми или девяти часов пыток пригвоздил марсианского гражданина Энрике дос Сантоса к стене у водоочистительной станции одиннадцатого сектора. Его опознали по терминалу, оставленному рядом, обручальному кольцу и бумажнику из тонкой искусственной кожи, в котором лежала банковская карта и тридцать тысяч новых иен, выпущенных на Европе. Мертвый марсианин был прибит к стене старательской киркой. Прошло пять часов, а система очистки воздуха еще не справилась с кислым запахом. Команда экспертов собирала образцы. Еще немного, и беднягу можно будет снимать.

Миллер всегда удивлялся, как мирно выглядят покойники. Какой бы кошмарной ни была смерть, наступающий с ней покой напоминал сон. Глядя на мертвые лица, он всегда гадал, сумеет ли так же расслабиться, когда придет его срок.

— Камеры наблюдения? — спросил он.

— Три дня как не работают, — ответила его новая напарница. — Подростки расколотили.

Октавия Мусс работала в отделе преступлений против личности еще в те времена, когда «Звездная Спираль» не ввела более подробную классификацию видов насилия. Затем она попала в команду по изнасилованиям. Еще пару месяцев проработала в «преступлениях против детей». Если в этой женщине еще оставалась душа, она истончилась до прозрачности. В ее глазах не отражалось никаких чувств сильнее легкого удивления.

— Известно, что за подростки?

— Панки с верхних уровней, — сказала она. — Задержаны, оштрафованы, отпущены на поруки.

— Надо бы снова ими заняться, — заметил Миллер. — Интересно, не заплатил ли им кто, чтобы разбили именно эти камеры.

— Уверена, что нет.

— Тогда тот, кто это сделал, знал, что камеры не действуют.

— Кто-то из ремонтников?

— Или из копов.

Мусс причмокнула губами и пожала плечами. Она была астером в третьем поколении. У нее имелась родня на корабликах вроде уничтоженного «Сципионом». И она не видела ничего удивительного в висящем перед ними мешке кожи с торчащими обломками костей. Уронишь молоток при ускорении — он упадет на палубу. Твое правительство убивает шесть семей этнических китайцев-старателей — кто-то приколачивает тебя к коренной скале Цереры трехфутовой старательской киркой из титанового сплава. Око за око.

— Без последствий не обойдется, — сказал Миллер, подразумевая: «Это не труп, это плакат с призывом к войне».

— Обойдется. — Мусс имела в виду: «Война уже идет без всяких плакатов».

— И верно, — протянул Миллер, — обойдется.

— Хочешь заняться ближайшими родственниками? Я посмотрю соседние камеры. Они не в коридоре жгли ему пальцы, значит, притащили откуда-то.

— Ладно, — сказал Миллер, — у меня есть бланк письма с соболезнованием, могу заполнить. Жена?

— Не знаю, — ответила она, — еще не смотрела.

Вернувшись на станцию, Миллер оказался за столом в одиночестве. Мусс уже получила собственный стол через два отсека от него и обустроилась там по своему вкусу. Опустевший стол Хэвлока был протерт дважды, словно служба уборки хотела избавить честную астерскую мебель от самого запаха землянина. Миллер вызвал досье убитого Энрике дос Сантоса, нашел ближайшего родственника. Джун-Йи дос Сантос, работает на Ганимеде. Шесть лет была замужем, детей нет. Хоть чему-то можно порадоваться.

Он нашел форму письма, ввел имя вдовы и контактный адрес. «Дорогая миссис Сантос, с глубочайшим сожалением сообщаю… бла-бла-бла… Ваш (он прокрутил строчки меню, выбирая) муж был ценным и уважаемым членом общества Цереры, и я заверяю Вас, что мы сделаем все возможное, чтобы призвать ее (это Миллер вычеркнул) его убийцу или убийц к ответу. Ваш…»

Письмо казалось бесчеловечным. Безличным, холодным и пустым, как вакуум. Тот ломоть мяса на стене коридора был прежде настоящим человеком со своими страстями и страхами, как у всех людей. Миллер задумался, что говорит о нем тот факт, что он сумел так легко об этом забыть, но в душе он знал. Он отослал письмо и постарался не думать о боли, которую оно причинит.

На табло было полно сообщений. Происшествий вдвое больше обычного. «Вот как оно выглядит, — подумал он. — Никаких бунтов. Ни сражений между норами, ни десантников в коридорах. Просто много нераскрытых убийств».

И тут же поправился: «Так оно выглядит пока».

От этого следующее дело не становилось проще.

Шаддид была у себя.

— Чем могу помочь? — спросила она.

— Мне нужно сделать запрос, — сказал он. — Это несколько необычно, и я решил, что лучше провести его через вас.

Шаддид откинулась на стуле.

— Посмотрим, — сказала она. — Кто вам нужен?

— Джим Холден, землянин с «Кентербери». Марс должен был уже подобрать его, и я хочу сделать запрос на беседу с ним.

— Какое-то из ваших дел связано с «Кентербери»?

— Да, — ответил он, — так мне кажется.

— Говорите, — приказала она. — Не откладывая.

— Это побочное задание. С Джули Мао. Я занимался…

— Я видела ваш рапорт.

— Тогда вы знаете, что она связана с АВП. Насколько я понял, она работала на грузовике, который они использовали как курьера.

— Доказательства у вас есть?

— Так мне сказал один парень из АВП.

— Под протокол?

— Нет, — признался Миллер, — неофициально.