Пространство. Книги 1-7

– Кат, – попросила Бобби, – ты бы заткнулась, а?

– Это должно сработать. – Наоми указала на дыру в стене порта. – Решат, что мы сюда и целили.

«Предштормовой» стоял в паре дюжин метров от них. Нос и левый борт несли следы значительных повреждений. Осколками взрыва продырявило стыковочную трубу, свисавшую теперь длинными полосами. Множество мелких предметов – кажется, датчиков и коммуникационного оборудования – держались у борта только на уцелевших проводках.

Сам корабль выглядел необычно. Граненый как кристалл, а изгибы такие, словно его растили, а не строили. Смотреть на него было жутковато, как на ядовитую змею. Бобби с трудом оторвала взгляд.

– Жаль, что не прикончили, – заявила Катриа, игнорируя просьбу заткнуться.

– Да, – согласилась Бобби, – жаль.

Амос, достав из мешка метатель магнитных присосок, прикрепился тросом к лифтовой шахте. Им предстояло добраться до не слишком удаленного отсюда сервисного люка, которым в прошлый раз воспользовались Бобби с Клариссой. Самым сложным было прицепиться к барабану, норовящему отбросить их с силой в треть g. А там уже нетрудно тайным ходом вернуться на станцию. Из подполья в Медину, и конец операции.

Если не сорвется что-то еще. Хуже потери Холдена могла быть только напрасная его потеря.

– Лаконцы найдут тот люк, – сказал Амос. – Зря мы наметили в него лезть после такого. Команда, отправленная ликвидировать ущерб, мимо точно не пройдет.

– Это да, – признала Бобби. – Если раньше прочесывали частым гребнем, так что теперь будет?

– Да и хрен с ними, – фыркнула Катриа.

– Нет, – возразила Наоми. – Будет еще хуже. Прежде мы задели их гордость. А сегодня сделали больно. Очень больно. И они постараются расквитаться. Достанется не только нам – всем, кого они сочтут похожими на нас.

Пока Амос крепил трос к кромке дыры, чтобы можно было перебраться по нему к шахте, Наоми не сводила взгляда с лаконского корабля.

– Мы сегодня убили много народу, – сказала она. – Просто не все еще знают, что убиты.

Глава 34 Драммер

– Бой будет здесь, – заявил Бенедито Лаффлин, ткнув пальцем в пространство между изгибом пояса астероидов и орбитой Марса. Физика и геометрия позволили вычислить, где пересекутся курсы «Бури» и двух флотов: КЗМ и Союза. Сейчас там было пусто: ни портов, ни городов, ни форпостов какой-либо цивилизации. Только жесткий вакуум на целый мир – пустота стратегического значения. – Мы назвали эту точку Левктрами.

– Лев… что?

– Там Фивы наголову разбили спартанцев, – пояснил Лаффлин. – В смысле они свою планету называют Лаконией. По мнению психологов, это внушает уверенность, что они непобедимы.

Минуту двое смотрели друг на друга.

«Вот что нам осталось? Запугивать врага аллюзиями из классики?» Драммер удержала подступившие к горлу слова. Лаффлин смущенно пожал плечами.

– Ладно, – проговорила Драммер. Что тут еще скажешь? Усилием воли ничего не изменить.

На краю дисплея шел отсчет времени, дни и часы отщелкивались алым и золотистым.

– Яйцеголовые смастерили недурную модель «Бури», – продолжал Лаффлин, меняя карту системы на схему корабля. Странные, полуорганические очертания «Бури» приводили на память посмертное вскрытие. «Причина вот в этом позвонке. Вы можете видеть, как он поврежден…» Драммер улыбнулась нелепому сравнению. Лаффлин нерешительно улыбнулся в ответ. – Надежны только данные по расположению ОТО и торпед, но последнее столкновение дало и неплохую тепловую картину.

– Гибель Независимости, – уточнила Драммер.

Гибель первого космического города со всеми, кто не успел бежать из родного дома.

Лаффлин опустил глаза.

– Да, мэм. Эти данные позволили сделать некоторые заключения относительно внутреннего устройства. В достаточной мере, чтобы уверенно выцеливать нужные места на чертовой туше. И снять ее до подхода к Земле.

«Потому что в этом суть», – подумала Драммер. Всегда главное – защитить Землю и Марс. Отстоять безопасность и независимость внутренних планет, пусть и ценой астерских жизней. Драммер об этом знала. Знала с минуты, когда на совещание ворвалась Авасарала. Она ждала от себя ярости, мыслей об измене. Злобы на колесо истории, вечно наезжающее первым делом на спины ее народа.

Не дождалась. Такое помнилось ей со времен АВП. Саахас-маут[190]. Она не знала, откуда пришло это выражение, но понималось оно как «радость от трудностей». Эмоция считалась исключительно астерской, у внутряков для нее не было названия, поскольку они ничего подобного не испытывали.