Пространство. Книги 1-7

– Отлично. – Син встал и протянул ей ладонь. Фиск, поднявшись, приняла ее. – Я предвижу сотрудничество с вами в качестве представителя верховного консула. Дел у нас много, но я уверен, труд будет увлекательным и плодотворным.

– А дальше что? – спросила Фиск.

– Я бы рекомендовал для начала ознакомиться с переданным вам документом. В нем содержатся временные правила законотворчества Ассоциации – пока не будет проголосован постоянный протокол.

– Хорошо, – согласилась Фиск.

– Я понимаю, как вы заняты, – сказал Син, мягко направляя ее мимо охраны и дальше, к выходу. – Но буду ждать следующей встречи.

Когда она вышла, он протяжно вздохнул и прислонился к стене.

– Еще одного, лейтенант, а потом прервемся на завтрак.

– Да, сэр, – отозвался Касик. – Следующий – Онни Лэнгстивер, глава безопасности станции.

Син слабо улыбнулся, подумав, как приняла бы такой титул Танака.

– Бывший глава безопасности, – поправил он, возвращаясь за стол. – Дайте мне минутку. Пусть подождет.

– Да, сэр, – кивнул Касик. – Вам пока что-нибудь подать? Воды, кофе?

– Вода здесь как остывшая моча, а кофе – как моча, процеженная через потный носок, – поморщился Син. – Восстановительная система устарела на десятилетия, да и содержится дурно.

– Да, сэр, – сказал Касик. – Я мог бы принести вам воды с «Предштормового».

– Или, – Син повернулся к помощнику, – можно здесь все как следует наладить. Пора бы и начинать.

– Да, сэр, – согласился Касик.

Не будь Син так вымотан и раздражен, на том бы и успокоился. Но постоянный отпор от своих же людей и мединских туземцев расчесал ему волдыри до крови, и он не сумел сдержаться.

– Если я останусь на этом посту, – заявил он, – а есть основания полагать, что так и будет, мне придется перевезти на эту станцию семью. Я не допущу, чтобы моя дочь пила плохо очищенную воду, дышала загрязненным воздухом и училась в плохой школе.

Касик извлек откуда-то бутыль с водой и теперь заливал ее в кофемашину.

– Да, сэр, – на автомате отозвался он.

– Лейтенант, взгляните на меня.

– Сэр? – Касик обернулся.

– Мы здесь заняты важным делом. Важным не только для Лаконии – для всего человечества. Эти люди в нас нуждаются. Нуждаются уже затем, чтобы понять, насколько они в нас нуждаются. Когда у вас будут дети, вы поймете, что это значит. А до тех пор в любое время будете являть образец лаконской морали и дисциплины. Если не понимаете, насколько это важно, будете держаться так, будто понимаете, или я вас лично отправлю выскребать водоочистительную систему, пока лаборатория не покажет полную пригодность для питья. Все ясно?

Если в глазах подчиненного и мелькнуло негодование, оно было естественной реакцией на выговор.

– Яснее ясного, губернатор Син.

– Отлично. Тогда пришлите мне бывшего шефа безопасности.

Онни Лэнгстивер оказался долговязым астером, мединская форма висела на нем мешком, а губы кривила прилипшая презрительная ухмылка. Он еще от дверей оглядел десантников охраны, затем послал самому Сину такой хитрый взгляд, что тот чуть не выставил этого человека обратно за дверь.

– Явился, – сообщил Онни. – Вызывали, боссманг?

– Мы обсудим перемены в вашем положении на станции, – сказал Син.

– Обсудим? Бист бьен. Давайте обсудим. – Онни пожал плечами и прошел к гостевому креслу.

– Не садитесь. – Что-то в голосе Сина одернуло Онни, и тот нахмурился, словно впервые заметив губернатора. – Вы здесь не задержитесь.

Онни еще раз пожал плечами – вернее, приподнял обе ладони жестом, вовсе не затронувшим плеч. Отдел психологии астерской культуры об этом предупреждал. Большая часть жестикуляции астеров касалась только ладоней, потому что они проводили много времени в скафандрах, под которыми язык тела не читался. Эта особенность говорила и об их убежденности, что они – угнетаемые жертвы в любых взаимодействиях с не-астерами. Что ж, если этот Онни с порога назначил себя жертвой, Син охотно пойдет ему навстречу.

– Вы больше не глава безопасности станции Медины, – сообщил он.

– А кто новый босс? – осведомился Онни. Без возмущения, всего лишь с любопытством.

– Вас это не касается, – улыбнулся в ответ Син, – поскольку вы больше не служите в безопасности. Собственно, вы освобождены от любых служебных обязанностей на этой станции. Последнее, что вы обязаны сделать, – это сдать все досье на персонал, не вошедшие в официальную базу данных. Отказ подчиниться приведет к аресту и суду военного трибунала флота Лаконии.

– Как же, как же, хефелито. Только, знаете ли, почти ничего не осталось. Подчистили, – ответил Онни.

– Все, что осталось, сдадите.

– Теперь ваша власть.

– Можете идти.

По лицу Онни скользнула улыбка, мягкая, обворожительная. Син уже видел такие – на игровых площадках академии. И в глазах парня их научной группы, работавшей на Лаконии, когда туда прибыли корабли Дуарте, и в глазах футболистов, когда их прежнюю тренершу сменил мужчина. Да, в ней выражалось почтение, но еще и унюханный шанс. Шанс поладить с новой властью.

– Еще одно, боссманг.

Син ждал этих слов.

– Нет, больше ничего.

– Нет-нет-нет. Погодите. Это вы должны выслушать.

– Хорошо, – кивнул Син, – выкладывайте.