Просто вместе

— Я ничего не понимаю про цены в евро…

— Это нетрудно — 3500 франков за агрегат, который будет согревать вас хуже Calor, который стоит меньше 600 франков…

— Я все равно его хочу.

Этот парень был так благоразумен, но наша стрекоза, закрыв глаза, протянула свою кредитную карточку. Не раздумывая, она оплатила и доставку. Когда дама в окошке услышала про восьмой этаж без лифта, она косо посмотрела на Камиллу и сообщила, что это будет стоить на 10 евро дороже…

— Ничего страшного, — ответила та, сжавшись в комок.

Он был прав. Это было черт знает что.

Конечно, камин был полное дерьмо, но ее квартира ничего лучшего и не заслуживала. Пятнадцать квадратных метров под самой крышей, то есть всего шесть, где можно было стоять, сидеть и ходить, матрас, брошенный прямо на пол, крошечная раковина в углу, похожая скорее на писсуар в общественном сортире, — там она и умывалась, и мылась. Вещи она вешала на дверь, две картонные коробки, поставленные одна на другую, служили этажеркой. На складном столике стояла электрическая плитка, а мини-холодильник служил рабочим, обеденным и журнальным столиками одновременно. Еще в ее жилище имелись две табуретки, галогенная лампа, маленькое зеркало. Кухонный шкафчик в виде коробки. Что еще? Клетчатый чемодан, куда она сложила оставшиеся у нее краски и кисти, три папки с бумагой для рисования и… Нет, больше у нее ничего не было.

Туалет, да что там — «очко» — находился в конце коридора, справа, а чтобы воспользоваться душем, следовало положить на это самое «очко» прогнившую решетку…

Соседей у нее не было, разве что некий призрак: за дверью квартиры № 12 временами она слышала тихие голоса. Ее собственная дверь запиралась на висячий замок, а на наличнике прелестными фиолетовыми буквами было написано имя прежней хозяйки: Луиза Ледюк. Маленькая горничная из прошлого века.

Нет, Камилла не жалела о покупке, хотя камин «съел» половину ее месячного жалованья… Да ладно… Плевать… Никого не касается, что она делает со своими деньгами… В автобусе она замечталась, придумывая, кого бы позвать на торжественную презентацию…

Через несколько дней она отловила своего недотепу.

— Знаете, у меня появился камин!

— Что, простите? А… Ох, это вы! Здравствуйте, мадемуазель. Унылая погода, не правда ли?

— Еще какая унылая! Так зачем же вы снимаете шапку?

— О… я… э-э… Я… Я хотел поздороваться, не так ли?

— Боже, наденьте ее обратно! Простудитесь! Кстати, я вас искала. Хотела пригласить на ужин «у камелька» как-нибудь вечером на этой неделе…

— Меня? — Он едва не поперхнулся.

— Да! Вас!

— О нет, я… как… Почему? Право же, я…

— Что вы? — нетерпеливо спросила она, внезапно утомившись: они стояли, дрожа от холода, перед своей любимой бакалеей.

— Это… мм…

— Невозможно?

— Нет, это… Это слишком большая честь для меня!

— Вот как! — Она развеселилась. — Значит, слишком большая честь… Да я же вас зову просто на ужин. Так вы согласны?

— Хорошо, да… я… Я буду счастлив разделить с вами трапезу…

— Гм… Трапеза — слишком громко сказано.

— Вот как?

— У нас будет скорее пикник… Небольшой перекус без лишних церемоний…

— Замечательно, обожаю пикники! Я даже могу прийти со своим пледом и корзиной, если хотите…

— С корзиной?

— Ну да, с корзиной для пикника…

— Такая специальная, с посудой?

— С тарелками, приборами, скатертью, четырьмя салфетками, штопо…

— Да-да, конечно, прекрасная идея! У меня ничего этого нет! Так когда же? Сегодня вечером?

— Сегодня… но… я…

— Вы что?

— Видите ли, я не предупредил своего… ээ… соседа…

— Понимаю. Пусть тоже приходит, это не проблема.

— Он? Нет, только не он, в смысле я не знаю, насколько он сможет соответствовать… Я… Поймите меня правильно, я не имею в виду его поведение, даже если… э-э-э… даже если оно не слишком нравится мне… нет… видите ли, я, скорее… Да и вообще, сегодня вечером его не будет дома. Он никогда не сидит дома по вечерам…

— Итак… — Камилла раздражалась все сильнее. — Вы не можете прийти, потому что не предупредили соседа, который никогда не бывает дома вечерами… Я правильно поняла?

Он повесил нос и крутил пуговицы на своем пальто.

— Эй, я ведь вас не заставляю? И вы не обязаны соглашаться…

— Дело в том…

— В чем?

— Нет, ничего. Я приду.

— Сегодня вечером или завтра. В другие дни я работаю в ночную смену.

— Хорошо, — прошептал он, — я согласен, завтра… Вы… Вы будете дома? Она покачала головой.

— Да-а, с вами не соскучишься! Ну конечно, я буду дома, раз я вас приглашаю!

Он застенчиво улыбнулся.

— Значит, до завтра?

— До завтра, мадемуазель.

— Часам к восьми?

— Ровно к восьми, так и запишу.

Он поклонился и повернулся.

— Эй!

— Да?

— Подниметесь по черной лестнице. Я живу на восьмом, квартира № 16 — третья слева…

Он махнул шапкой, в знак того, что все понял.

11

— Входите, входите! Боже, вы просто великолепны!

— О, — покраснел он, — это всего лишь канотье… Оно принадлежало моему двоюродному деду, и я подумал, что для пикника…

Камилла не верила своим глазам. Канотье — это был всего лишь последний штрих. На нем был светлый костюм с красной бабочкой, под мышкой он держал трость с серебряным набалдашником и протягивал ей огромный плетеный чемодан.