Просто Боб

Вздох, который я испустил, вырвался из глубины моей души. Мне было одиноко. Я признаю это прямо. За свои двадцать пять лет у меня было несколько свиданий, но все они были свиданиями вслепую, и меня ни разу не пригласили на второе.

Не поймите меня неправильно. Я не думал, что у меня отталкивающая внешность. Мама всегда говорила, что мои карие глаза напоминают ей шоколад. Мои короткие каштановые волосы аккуратно подстрижены по последнему слову моды. Мылся я регулярно.

Это преимущество.

Вы не поверите, сколько людей не моются регулярно. Поразительное количество. Это просто отвратительно. Почему бы им не мыться как можно чаще?

Я не понимаю некоторых людей.

В любом случае, я отклонился от темы. Моя мама всегда говорила, что я очень милый.

Блин!

Никто никогда не хочет, чтобы его называли милым и сладким, если только ему не четыре.

Мне не четыре.

Я не был ни слишком толстым, ни слишком худым. Я не был ни слишком маленьким, ни слишком высоким. Глаза у меня карие. Не ярко-карие или темно-шоколадные — вопреки тому, что говорила мама, — просто коричневые. Мои волосы тоже были коричневыми, а не темно-каштановыми или светло-медовыми. Просто коричневые. Мышиный коричневый.

Черт, у меня даже веснушки были на большей части тела.

Во мне не было ничего особенного.

Чего бы я только не отдал, чтобы быть сексуальным. Только один раз. Всего на час или около того. Достаточно долго, чтобы кто-то настолько сексуальный, как «Лэнс», увидел меня. На самом деле увидел.

От поцелуя я бы тоже не отказался.

Ну что ж, так оно и было. Моя жизнь не станет захватывающей только потому, что я этого хочу. Я уверен. Я мечтал об этом с тех пор, как понял, для чего нужен мой член. Этого не случилось до сих пор. Я продолжал мечтать, потому что был упрямым, но сомневался, что что-то изменится.

— Это место занято?

Я знал, что у меня отвисла челюсть, когда поднял глаза, но ничего не мог с собой поделать: мистер Великолепный стоял прямо перед моим маленьким столиком и спрашивал, можно ли ему присесть.

Черт.

Вблизи он казался еще сексуальнее. Даже шрам, пересекавший его левый глаз от брови до щеки, придавал ему распутный вид.

— Это место занято? — снова спросил он.

Мои щеки вспыхнули, и я покачал головой, с удивлением наблюдая, как мужчина сел, поставив перед собой чашку кофе и газету. Я снова посмотрел на него, загипнотизированный его серыми глазами. Они были облачно-серыми, как зимние грозовые тучи перед бурей.

Когда он посмотрел прямо на меня, я быстро опустил глаза, жар на щеках разгорелся еще сильнее. Какой бы бледной ни была моя кожа, я не сомневался, что незнакомец заметил, как покраснели мои щеки.

Проклятие быть ирландцем. Все было бы в порядке, если бы у меня были огненно-рыжие волосы, но нет. У меня волосы мышиного цвета.

Спасибо вам, мама и папа.

Я послал ему дружескую улыбку и поправил очки в проволочной оправе. Я не думал, что эта случайная встреча приведет к чему-то, но никогда не помешает быть дружелюбным, особенно с человеком, который, вероятно, может переломить меня, как сухую ветку.

Не в силах выдержать напряженный взгляд мужчины, я снова опустил глаза в книгу. Я хотел остаться там, где я был, и греться в ауре такого идеального образца мужественности, но еще я хотел бежать, спасая свою жизнь, прежде чем сделаю что-то действительно глупое и получу удар, или что похуже, а с такими большими мышцами, как у этого парня, могло быть намного хуже.

Я вздохнул, когда прозвенел будильник. Мой перерыв закончился, и как бы сильно я ни хотел остаться, я знал, что не смогу. И хоть должность у меня была небольшая, но зато она у меня была. У меня была своя маленькая каморка и все такое.

Я закрыл книгу и отложил ее. Я убедился, что вытер стол перед собой. Я съел пирожное с кофе и не хотел оставлять после себя крошки. Я ненавидел, когда люди не убирали за собой. Мне потребовалось секунд тридцать, чтобы вытереть стол и собрать мусор.

Я схватил мусор и книгу и встал, одарив мужчину еще одной дружеской улыбкой.

— Хорошего дня, — сказал я. Пожелать ему доброго дня — это самое меньшее, что я мог сделать. Это также позволило мне в последний раз заглянуть в его завораживающие серые глаза.

Парень не улыбнулся в ответ. Он даже не поднял головы в ответ на мои слова. Просто уставился в газету.

Ожидаемо.

Это банально — сказать, что все красивые люди подлые, но черт с ними. Самое меньшее, что он мог сделать, — это признать мое существование.

Как угодно.

Я бросил мусор в урну на выходе из маленького кафе. Я заставил себя не смотреть, когда выходил на улицу и обходил здание. Это очень хорошо работало, пока я не прошел мимо окна, где сидел. Заглянув внутрь, я увидел, что серые глаза смотрят прямо на меня. Я в шоке споткнулся, но вовремя спохватился и поспешил вперед быстрым шагом.

Отлично, теперь в дополнение к моему смущению, я чувствовал унижение.

Это мой звездный день.