Прости меня, Молли

— Думаю, тебе лучше надеть что-нибудь теплое и сухое. — Красивая рука Вито появилась в дверном проеме и положила на стул у двери аккуратно свернутую одежду.

— Уходи! — испуганно выпалила Молли, безуспешно пытаясь закрыть руками свои полные груди. Она глубже погрузилась в воду, ощущая себя толстой и уродливой, и с внезапной горечью вспомнила Пандору — тоненькую и гибкую, как ивовый прутик.

Как только дверь закрылась, Молли торопливо вылезла из ванны, вытерлась и посмотрелась в зеркальце над раковиной. Спутанные волосы цвета увядших листьев обрамляли лицо в форме сердечка с зелеными русалочьими глазами и волной падали на плечи. Ничего особенного. Как еще Вито признал ее, ведь в день свадьбы она была совсем тощая, с короткой стрижкой под мальчика и крашенная под блондинку. Мысль о том, что ей всю жизнь придется делить Вито с назойливой Пандорой, и толкнула ее тогда на отчаянный и необдуманный поступок.

В одежде Вито она просто утонула. Джинсы пришлось подвязать в талии поясом от рубашки и несколько раз подвернуть штанины. Зеленый свитер доходил ей до колен. Туфли Молли так промокли, что надеть их было невозможно. «Ну и видок у меня, — подумала она, — прямо беженец или погорелец».

В маленькой гостиной внизу никого не было. Молли повесила мокрую одежду на спинку стула, поставила туфли рядом с камином, чтобы скорее просохли. Из-за двери кабинета донесся неясный звук, будто задвинули ящик стола. Молли прошла в кухню. Разбитое стекло уже было заложено куском фанеры для защиты от порывов ледяного ветра. Она поставила на плиту большой чайник. Надо вскипятить воды и сварить кофе. Нельзя позволять боли, ненависти и горечи выплеснуться наружу. Она постарается вести себя так же безразлично, как Вито, даже если это убьет ее.

Но как же быть с Найджелом и его злосчастным долгом? Молли поморщилась. Четыре года назад, незадолго до свадьбы, Вито ссудил Найджела чудовищной суммой денег. Тот вложил деньги в маленький фруктовый сад своего покойного деда: хотел превратить его в крупное садоводческое хозяйство. Но два года назад брат залез в долги и не смог вернуть заем в срок. Банкиры Вито не соглашались ждать, пока Найджел будет в состоянии рассчитаться, и грозились отобрать у него и дом, и сад.

Молли очень не хотелось просить Вито за брата. Найджел заблуждался, наивно полагая, что сестра может сотворить чудо для него и для его семьи. Молли не питала напрасных надежд, а если честно, ни к чему было бесцельно поступаться своей гордостью, ведь Вито — в этом она была уверена—и слушать ее не будет. Однако, оказавшись с ним под одной крышей, она понимала, что не сможет смотреть в глаза брату, если хотя бы не попытается убедить Вито выслушать ее.

Она открыла дверь в кабинет. Вито стоял у окна и смотрел на снег. На его мужественном загорелом лице она увидела выражение такого мрачного уныния, что пожалела о своем появлении. Вито повернулся к ней. Крупный чувственный рот презрительно скривился, карие глаза в упор разглядывали зардевшееся лицо Молли.

— Я отвечаю — нет, — отчеканил он с ледяной ясностью.

— Не понимаю, о чем ты. — Но, к сожалению, она понимала.

— Когда ты лжешь, то не можешь смотреть мне в глаза. Раньше мне это казалось ужасно милым. — Вито цинично хохотнул, и она дернулась, будто от удара.

Половину крохотного кабинета занимал внушительных размеров старинный письменный стол; больше здесь ничего не помещалось, кроме книжных полок и вертящегося кресла. Поставив поднос с кофе на стол, Молли взяла свою чашку и повернулась, чтобы уйти, но Вито остановил ее:

— Присядь, Молли. — Он встал и уступил ей кресло.

— Но…

— Садись. — Он умел приказывать, ослушаться было трудно.

— Ладно… Хорошо. — Молли повиновалась, изо всех сил стараясь держаться независимо.

Вито присел на край стола и устремил на нее инквизиторский взгляд.

— Откуда ты узнала, что я здесь?

— Молли смущенно заморгала глазами.

— Я понятия не имела, что ты здесь.

— Тогда зачем ты приехала так издалека, ведь адвокат говорил тебе, что вазу можно выслать почтой? — сухо осведомился Вито.

Молли уставилась в пол, изучая дырку в ковре.

— Хотела зайти на кладбище, положить цветы, — пробормотала она.

После томительного молчания Вито заговорил снова:

— Молли, я тебе не верю. Твой брат несколько раз пытался связаться со мной. Теперь же, когда ему грозят крупные неприятности, я почему-то застаю тебя в одиннадцатом часу ночи у себя на пороге…

— У Фредди на пороге! — гневно возразила она, поняв наконец, в чем он ее подозревает. — Да будет тебе известно, что я отказалась встречаться с тобой, когда Найджел просил меня об этом, потому что не вижу в нашем разговоре смысла. Разве что тебя позабавить.

— Поезжай домой и передай брату: ему еще повезло, что я не подаю на него в суд за мошенничество, — невозмутимо ответствовал Вито. — Можешь мне не верить, но этим он обязан нашим с тобой прежним отношениям.

Молли вскочила, расплескав кофе.

— Мошенничество? — недоверчиво повторила она. — Черт возьми, в чем ты обвиняешь Найджела?