Прости им…

Физиономия Президента без фотошопства и грима выглядела вполне человечески — утомленно и помято. Очень похоже, что по нашей вине. Нет, не по нашей. Мы никому не угрожали, ультиматумов не предъявляли и даже в мыслях не имели создавать кому-то проблемы. Мы занимались своими плановыми исследованиями и не виноваты, что кто-то испугался полученных результатов. Проблема выскочила неожиданно, как привидение из стены. Мы, привидения, всегда такие непредсказуемые… А что? Привидения — это существа, которые шастают между мирами. Мы на данный момент этим и занимаемся, как ни крути.

Гарант наших гражданских прав на телохранителей даже не покосился, а сразу же воззрился на нас с приязнью во взоре и добросердечностью в улыбке.

— Я прав? — обратился он непосредственно к нам, имея в виду свою интерпретацию «хрени».

— Близко к истине, — кивнул я. — Всей ее глубины никто не знает.

— Уйдите за ту дверь! — приказал он телохранителям и уточнил направление большим пальцем, направленным за спину. Он удалял их даже из холла. — И никого ни при каких обстоятельствах не пускать, сколько бы я здесь не пробыл! Ясно?

— Так точно! — дуэтом доложили оба и быстро покинули помещение, закрыв за собой дверь.

— Здравствуйте, Елена Владимировна и Роман Викторович, — с легким поклоном поздоровался Президент. — Примете меня в свою компанию?

— Добро пожаловать, — мило пригласила Леноша. Ох, уж эти дамские угодники! — Если с добром пришли, — добавила моя гостеприимная.

— Уж не знаю, добро ли желание разобраться в феномене не из третьих трансляций, а лично? Но я к вам с этим.

Леноша все же вопросительно глянула на меня, и мы, почувствовав единодушие, с помощью духовных наших субстанций, уже породнившихся, на несколько секунд восстановили баланс времени и пространства, как выразился наш многоуважаемый гость.

Он подчинился моему приглашающему жесту и беспрепятственно вошел в нашу комнату. Во избежание неожиданностей мы вернули дисбаланс.

— И каким образов вы предполагаете разбираться? — спросил я. — В диалоге, то есть триалоге?

— В вашем материале прозвучала ключевая фраза: «Это невозможно объяснить, это надо пережить». Я пришел именно для этого.

Он испытующе посмотрел на нас — не станем ли возражать?

— Вы — первый, кроме нас, — заметила Лена, — но уверены, что не последний. Однако у других нет ваших возможностей. Вы должны знать, что запрещаете людям или что позволяете.

— И мы не устанавливали монополии на познание, — добавил я. — Если вы приняли решение, то мы готовы помочь вам его воплотить.

— Я приказал отключить все видеокамеры, — оглядел Президент все потолки и углы. — Но не уверен, что подчинятся. Отвечают за меня.

— Пытаются следить, — усмехнулась Лена. — Но ничего не получается. Если бы между нами был только сдвиг по времени, то изображение приходило к ним со сдвигом, но поскольку и пространство немного иное, то информация к ним не поступает.

— А как же это? — показал Президент пальцем на холл, прекрасно видимый сквозь дверь. — Я вас оттуда прекрасно видел.

— Вы считаете, что у нас есть ответы на все вопросы? — вздохнул я. — К сожалению, это не так. А конкретно в этом направлении только сдвиг по времени. Честное слово, не наша работа.

— Ангелы-хранители? — опять извлек Президент удобную формулировку.

— Если бы, — отрицательно покрутила головкой Леноша. Очень у нее это мило выглядело. — Нет никаких ангелов-хранителей, есть только мы сами. Это вы поймете, когда…

— А когда? У меня времени дефицит… Ни команду, ни страну без присмотра оставлять надолго недопустимо.

— Да, — согласился я, — многие государственные перевороты произошли во время отсутствия главы на рабочем месте. Но ваше время в вашей власти…

— Тогда начнем, если не возражаете, — решительно двинулся он к лежанке в зоне эксперимента. Из нашей информации было ясно, как это происходит. По крайней мере, внешне.

— Начнем, — кивнула Елена Владимировна. Она была строга, как врач с пациентом. Президент сразу присмирел и даже взгляд изменился — из лидерского стал типично пациентско-кроличьим. Со мной она была ласковей.

После первого этапа разоблачения, в смысле освобождения от одежды, Президент прошел стандартный медицинский контроль на нашей установке. Противопоказаний не обнаружили. Здоров, как… Эх, здорова, как корова — звучит, а здоров, как (?) коров — нет. А как кто? Здоров, как сотня докторов? А сапожника без сапог куда засунуть?..

Ну, раз нет противопоказаний, приступили к процессу эксперимента. Ввели нанодатчики, пока они распространялись по организму, обвешали Гаранта конституции макродатчиками. Все должно быть под контролем, особенно, в случае столь ВИПового пациента. Не дай бог что — потом десять шкур сдерут. Да и сами власы рвать на себе будем.

— Ни пуха! — напутствовала Лена и включила аппаратуру.

Президент успел шепнуть:

— К черту! Нет, лучше к ангелу… — и погрузился.

Мы уже приготовились наблюдать очередное чудо, как он открыл глаза и отчетливо произнес:

— И как с этим жить?

— Вы о чем? — в первый момент не понял я. По хитрой чуть заметной улыбке Леноши я заподозревал, что она догадывается — о чем.