Проснуться среди звезд

Энергия рвалась наружу, искала выход — поле Т-охвата расширялось неудержимо, достигая уже немыслимых величин в тысячи километров. Разъяренный, ничего не понимающий капитан что-то кричал в микрофон, в аварийном порядке перенацеливая группы; пол ощутимо надавил снизу — вертолет набирал высоту, чтобы охватить локаторами больший район. На секунду Антор умер — потрясенное сознание отключилось, не выдержав перегрузки — предохранители расплавились…

…Антор… Боже мой, Антор! Парни, вы слышите? — ослепительный лучик, брызнувший во мраке беспамятства, знакомый голос… Кто? Кто мог вспоминать о нем, кроме… Рыжий Ойл! Это он! И тут, словно прорвав плотину, в мозг ворвался… нет, не мыслепульс — мыслепоток! Могучая река, а не тоненький ручеек — все, кто знал его, были сейчас рядом, несмотря на расстояние. Тогда он понял, что нашел то, на что бессознательно надеялся все это время — спасение.

Черт, черт — ты что-нибудь понимаешь? Я — нет! Но я чувствую! — И я! — Мы все — здесь. Антор, где ты?

Хонниец едва не прослезился — настолько неожиданно и трогательно было происходящее. Т-усилитель работал, делая ненужными слова — чувства доходили до сердца каждого в этой маленькой группке людей. Лкоин, эта бризантная взрывчатка для мозга, сделал возможным этот контакт… И не только! Он ощутил тревожное любопытство оставшегося на связи лигийца — и шальная мысль посетила сенса. А что, если… Боясь подумать о последствиях, он произвел одно маленькое действие, которое зовется на языке электриков просто — закоротил. Сознание неведомого сиргианина напрямую схлестнулось с мыслепульсами людей взвода огнебоя. И наступила изумленная тишина…

…Антор вынырнул из глубины своего «я» — гул двигателя наполнил его уши. Вертолет по-прежнему с остервенением продирался сквозь туман проклятой долины, временами сотрясаясь от шквальных ударов взбаламученной атмосферы. Прямо перед глазами маячило лицо капитана — удивление придало этому лицу даже какую-то человечность:

— Чему вы улыбаетесь?

Только сейчас разведчик осознал, что, действительно, его губы растянуты в улыбке — бессмысленной улыбке животной радости. Он сделал это! Нити паутины завершили свой узор — и он, беспомощный, скованный по рукам и ногам, стал узлом этой паутины, легко и без усилий поддерживая ее за счет усилий всех.

— Что за ерунда с пеленгами? Куда они пропали — эй, вы, отвечайте!

Антор согнал улыбку с лица — но внутренне он уже хохотал. Прэгг и сам не замечает, как испуганно звучит его голос, и это заискивающее «вы»…

Он молча показал глазами — капитан обернулся к экрану и чертыхнулся. Такое впечатление, что все сенсы собрались в одном месте — пеленг был четким и необычайно сильным. И он находился ближе всего к вертолету — все мобильные группы остались далеко позади.

— Они уходят вместе?.. — капитан высказал мысль вслух. — Видимо, у них есть средства передвижения… Первый! — он тронул сегмент транслятора, — беру задачу на себя. Всем группам — прекратить поиски, ждать на месте. Все!

Щелчок — и приказ пилотам:

— Курс по командирскому каналу, максимальная скорость!

Двигатель утробно взревел — Антора вдавила в кресло нарастающим ускорением. Пятидесятитонное чудовище с ядерным двигателем устремилось вперед по нисходящей траектории, упиравшейся в ясно видимую цель… Через несколько минут завывание двигателя перешло в торжествующий рев — хищник настигал жертву. Антор судорожно вцепился в поручни, мучительно ожидая того, что должно произойти — и заранее зная, что никогда не простит себе ошибки. В следующую секунду машина неожиданно ухнула вниз, на мгновение одарив тонким чувством невесомости. Свет погас.

— Что случилось? — выкрикнул капитан, вслепую шаря по пульту. Вспыхнули аварийные лампы — в неверном оранжевом свете Антор увидел его расширившиеся зрачки. Слепо глянув на него, Прэгг прислушался. Резко вывернул ручку громкости — полутемный отсек заполнился шумом помех…

…Лопнувшие взрывы стеганули по нервам; в нос ударила едкая вонь сгоревшей взрывчатки — Антор зашелся в выворачивающем душу кашле, слыша, как рядом давиться Прэгг. Несколько ламп погасли. Вертолет, сотрясаясь и раскачиваясь, начал планировать, почти падать к невидимой в пыльном тумане поверхности… Падение казалось бесконечным, как дурной сон. Слепые экраны командного пульта ничем не могли помочь, и два человека, впаянные в кресла аварийными системами, с замиранием сердца ожидали удара — может быть, последнего для них. Сейчас они не думали друг о друге — первобытный инстинкт сузил поле разума, сосредоточив его только на одной точке во вселенной — на себе.

…Несмотря на ожидание, встреча с землей застала врасплох. Гигантский молот со всего размаха долбанул по днищу — бум-м!!! Сотрясение оказалось почти непереносимым — у хоннийца потемнело в глазах. Оглушенный, он медленно выпрямился, ощущая во рту металлический привкус крови. По груди словно проехались катком — каждый вдох вызывал боль. Хорошо, что гидравлика кресла смягчила удар — еще немного, и он превратился бы в лепешку.