Проснуться драконом

Зато главная достопримечательность возлежит, по-другому и не скажешь, в позе сфинкса на фоне пылающего пламени камина. Будто бы какой-то зверь расстался со своей белоснежной шкурой только ради того, чтобы оттенить золотой блеск чешуи. Эффектно, черт возьми! Теперь я точно знаю, что и среди драконов бывают пижоны. А на пушистой шкуре лежал именно дракон, золотой, как новенькая монета, с медными подпалинами. Отсветы пламени на чешуе играют, аж блики по стенам разбрасывают, а он так и лежит, словно та самая статуя сфинкса, из чистого золота отлитая. Крупный дракон, я таких еще и не видела, если обычно взрослые дракончики размером с хорошо отъевшегося добермана, то этот и на бычка потянет. Я рядом с ним что моська рядом со слоном. Не знаю, откуда такое, наверное, драконьи инстинкты сработали на сородича, но вот есть у меня ощущение, что золотой этот ох как немолод.

Человек опустил меня на пол.

– Тор, я тебе подружку привел, пообщайтесь пока, вернусь поздно. Присмотри за ней, дружище.

Дракон степенно кивнул, повернул голову и воззрился на меня немигающим взглядом. Смотрю в ответ, но подходить не спешу, очень уж здоровый, страшновато мне к нему приближаться. Да и настораживает его поведение – драконы, они ведь живые такие, непосредственные, даже те, что крупные. Одно слово – дети. А этот лежит, точно статуя золотая, и взгляд почти змеиный. То ли вековая мудрость в этом взгляде таится, то ли вовсе полное отсутствие каких-либо мыслей, вот так с ходу и не поймешь. Но страшно. А седой ушел, и щелчок закрывающегося замка заставил меня невольно вздрогнуть. Час от часу не легче.

– Подойди ближе.

А я стою и с места не двигаюсь, лихорадочно пытаюсь сообразить, что дальше делать. На свой хвост могу поспорить, что он разумный. Радоваться бы стоило, но я только больше испугалась. Ведь понятно же, зачем меня Старый сюда привез – подтвердить подозрение, что я тоже разумна, а значит, шпионила за ними. И что тогда будет? Так, ладно, без паники. Я маленький глупый дракончик или хотя бы не глупый, а просто маленький. На том и стоим.

– Иди сюда, малышка, не бойся. – Золотой, кажется, тоже решил, что я маленькая и глупая. Вот и прекрасно.

– А я и не боюсь!

– Что же ты тогда стоишь там? Подойди, я не сделаю тебе ничего плохого.

Ага, сам-то, может, и не сделаешь, да вот стоит только на чем-то проколоться – тут же своему хозяину доложишь. А уж что он сделает… совершенно неизвестно.

Но любопытно, черт возьми! Нет, не реакция человека, а этот дракон мне крайне любопытен. Откуда он? Почему живет с человеком, если разумен? Тоже некуда податься или этот ритуал, который люди проводят с драконами, подействовал на него сильней, чем на меня? Потому что я-то, чувствую, легко смогу покинуть Ингельда… если, конечно, у меня будет хоть какой-то смысл делать подобную глупость. Эх, сколько вопросов, и не задать их никак!

Золотому тем временем надоело дожидаться, когда я хоть что-нибудь решу, он неторопливо поднялся, очень грациозно, кстати: в отличие от моих порывистых движений, взрослый дракон двигался очень плавно – так вот, подошел ко мне и, взяв под мышку, отнес на шкуру. Нет, что за мода меня все время под мышкой таскать, и почему все такие большие, а я такая мелкая?! Зато движения дракона мигом утратили всякую грациозность, со мной в охапке он стал похож на хромую утку. Не сдержавшись, хихикаю над таким сравнением, за что меня тут же роняют в пушистый мех спиною вниз. Мягкие шерстинки приятно защекотали чувствительную кожу крыльев. Дракон навис надо мной, низко опустив крупную, увенчанную рогами голову, блеснули в усмешке не такие уж и маленькие клыки.

– Веселишься, шкода маленькая?

Показываю ему язык. А что? Раз изображаю ребенка, так будем дурачиться по-честному, тем более что настроение почему-то вдруг резко скакнуло вверх. Мне уже вовсе и не страшно, больше любопытно и весело. А еще на самом деле хочется немножко пошкодить. И с чего бы это вдруг, интересно?

– Ну, – дракон сел так, что я оказалась ровнехонько между его лап, и почти по-собачьи наклонил голову набок, разве что задней лапой не почесался за ухом, за неимением последнего, надо полагать, – рассказывай, ребенок.

Делаю наивные глаза. Интересно, как долго я смогу играть в эту игру, пока меня не раскусят? Глупой-то притвориться невелика сложность, но тут, боюсь, требуется нечто другое, моего актерского таланта не хватит.

– О чем рассказывать?

– Обо всем рассказывай, – веско ответил дракон, положив мне когтистую лапу на живот, не давая перевернуться или сдвинуться.

И отчего же мне опять нисколько не страшно, еще один драконий инстинкт, заставляющий поверить, что старший дракон не обидит малыша? Ведь глупость же, понадобится – еще как обидит. Или нет?

Ох, что-то я уже сама себя не понимаю, однако упрямо продолжаю строить наивные глазки. Между делом еще поскребла когтем золотую чешую, надо же, блестит прямо, как настоящий металл, а на ощупь конечно же, как и у меня, то ли хитин, то ли еще что.