Проснись!

Голова безбожно кружилась, перед глазами все смазано. Мужчина кивнул, доставая зажигалку. Она потянулась к пачке скованными руками. В комнате было не очень светло, поэтому только поднеся огонь к ее лицу, мужчина заметил, что девушка немного «зеленоватого» оттенка. Хель сделала пару затяжек и замерла. Ком где-то в желудке стал двигаться вверх, шею сдавило. Она уронила сигарету на стол и резко встала. Комиссар потянулся к кобуре, но уже через секунду понял, что в этом нет необходимости: ее рвало в урну.

Она не слышала, что в помещение вошел еще кто-то. Ее сознание до сих пор было на этом гребанном шоссе. Плечо вспыхнуло жуткой болью, хоть это и была всего лишь царапина. Хель тихо застонала, опираясь спиной о стену, и медленно сползла на пол. Она вытерла губы рукавом и перевела взгляд на полицейских. Один из них держал в руках кофе.

– Можно мне глоток? – тихо.

Второй мужчина удивленно оценил обстановку. Штольц кивнул, давая согласие. Хель прополоскала рот, и сделала пару больших глотков.

– Оставь себе, – пробормотал полицейский, помогая ей вернуться на место.

– Где Гюнтер? Он был в крови. Он жив?

Комиссар посмотрел в ее почти стеклянные глаза и кивнул.

– Пара царапин, он в соседней комнате.

Вздох облегчения.

– Что произошло?

– Я сама не знаю… – она рассказала ему все, чему стала свидетелем.

Прошло какое-то время, прежде чем Штольц вновь заговорил.

– Все не так просто. Это была не совсем самооборона. К тому же все пострадавшие, кроме вас, были в состоянии сильного алкогольного опьянения. И судя по вашим ранениям, – он указал карандашом на ее рассеченные костяшки, – вы не особенно нуждались в защите, Хель, – акцент на имени.

Девушка подняла на него холодный взгляд.

– У меня нет официального запрета.

– Теперь есть.

Внезапно пришло понимание, что их никуда не отпустят. Однако за стеной она услышала знакомый голос… такой родной и нужный именно сейчас.

– Я хочу видеть свою дочь!

– Боюсь, сейчас это не возможно.

Молчание.

– Что ж, – еще один полицейский открыл дверь и вошел в комнату допроса.

– Вы можете быть свободны, пока.

– Что?! – Штольц вскочил на ноги.

В ответ мужчина кинул на стол какую-то папку. Хель лишь мельком заметила штамп: «Дипломатическая неприкосновенность».

Глава 4

«Мы забыли о том, что мы люди.

Мы простили себя: ты и я».

Звонок раздался еще ночью, и с первыми лучами солнца отец вошел в кабинет. Он не сказал ни слова, лишь подошел к столу и, достав сигареты, закурил. Пара секунд, глаза в глаза, мужчина встал и пересел на диван. Окинув взглядом дочь, что сжалась в телесный комок в самом углу дивана, протянул ей свою сигарету. Глубокая затяжка, чуть ощутимое головокружение.

– Что произошло? – тихо.

И он рассказал ей все, что смог узнать. О том, что Гюнтер провел в тюрьме всего 3 года – его выпустили досрочно. О том, что первые пару недель он вел себя спокойно, нашел работу, собирался осенью пойти на художественные курсы, даже помирился с родителями, которые так ни разу его и не навестили…

А потом его убили: случайный грабитель. Какая ирония, пройти весь этот ад, начать жизнь заново для того, чтобы случайно сдохнуть в грязной подворотне. А потом отец сказал ей, что она не сможет быть на его похоронах. Ее не пустят в Берлин, максимум в Гамбург и то только на время учебы и с охраной, среди которой обязательно будет «их» человек.

Сол так и сидела, не выдавая лицом ни одной эмоции. Она лишь изредка затягивалась и слегка раскачивалась телом. Она никак не могла понять, что же сейчас чувствует: боль, вину, обиду? Видимо, все и сразу. Сейчас, как и тогда, она люто ненавидела статус своего отца. «Дипломатическая неприкосновенность» спасла ее от тюрьмы, но погубила жизнь ее лучшего друга…

* * *

– Доброе утро, соня. Ты по ходу решила отоспаться на всю оставшуюся жизнь, – Сол улыбнулась вошедшей на кухню подруге.

– Видимо, – та смутилась.

– Что хочешь на завтрак?

Та взглянула на часы.

– Ты хотела сказать на обед?

– Ну, типа того. Так что ты хочешь? У нас 2 варианта: ты что-нибудь заказываешь, либо сама лезешь в холодильник и выбираешь, что душе угодно.

– Я не хочу тебя утруждать, – Ши погладила пальцем сахарницу. Сол встала и, взяв подругу за руку, подвела ее к холодильнику.

– Опа! – дверца распахнулась. – Это все нам.

– Эээ, а остальные? – девушка ошалело посмотрела на количество продуктов. А в животе предательски заурчало.

– Отцу срочно пришлось лететь в Берлин, мама поехала с ним – решила повидать подруг.

– Что-то случилось?

– Просто дела, – Сол как-то странно улыбнулась. – Вернутся через пару дней, так что руки у нас развязаны. Чем займемся?

– Сначала поедим, – Ши блаженно потянулась за салатом.

* * *

Спустя какое-то время Сол все же удалось запихать подругу в ванную. Она долго расписывала той все прелести отмокания в горячей воде и что душ никоим образом не в состоянии подобного заменить. Сама же вернулась в кабинет и, найдя свой телефон, решила проверить почту: слишком лень ей было включать компьютер.