Прошу, убей меня! (Please Kill Me)

Джеф Магнум: Dead Boys был нужен бас-гитарист. У них не было своего, когда они первый раз приехали в Нью-Йорк, и во время первой записи на бас-гитаре играл Боб Клермаунтин. Ну, они притащили меня из Кливленда. Первое, что случилось в Нью-Йорке, – в «CBGB» мы уронили усилитель, тогда я подумал, что не смогу играть здесь. Это пиздец. Потом мы пошли на хату Dead Boys на Девятой стрит и я подумал: «Хорошо, по крайней мере, хоть жилье приличное». Погрязнув в негативе, я почти не выходил из квартиры в выходные. Я думал, что умру там. В первую ночь кто-то визжал за окном: «Хватай его! Он бежит по крыше!»

И все это безумие, и ванна на кухне, и расплавленная кассета «кримовских» «Wheels of Fire» в печи. Я простой деревенский парень, я думал, что не выдержу.

Случалось, что я просыпался, а передняя дверь была открыта нараспашку, потому что когда Джонни Блитц приходил домой и у него не было ключей, он просто выбивал дверь.

И квартира у нас выглядели как Джонстаун – когда ты шел в ванную, приходилось перешагивать через тела.

Я был просто подавлен. Как будто это место, где мы жили, было свалкой. Я писал моей маме письма с просьбой прислать денег, чтобы купить кроссовки, потому что эта великая рок-группа сидела без денег.

Глава 26 – Ангийская интрига

Боб Груэн: Когда я в первый раз отправился в Англию, у меня был только телефон Малькольма Макларена. Я познакомился с ним в Нью-Йорке, когда он тусовался с New York Dolls. Я позвонил ему, и он повел меня в «Клуб Луизы».

Там тусовалась куча ребятишек в странной одежде, с торчащими во все стороны волосами. На сцене нарисовалась какая-то группа, оказалось, это Sex Pistols. Они смотрелись вызывающе нелепо – строили из себя крутых звезд. Все ребятки стояли вокруг них: «Ооох, это они, они такие великие!»

Sex Pistols были абсолютным центром внимания этой тусовки, где были Джо Страммер, и Мик Джонс, и Билл Айдол, и Адам Ант, и Сиу-Сиу. Все они говорили: «Хотел бы я тоже играть в группе».

А я сказал: «Давай, вперед! Похоже, это не слишком сложно». В таком ключе: «Слишком крутой, чтобы учиться, слишком тупой, чтобы найти работу».

Малькольм Макларен: Когда я был ребенком, взрослые часто заставляли меня писать «Я не буду плохим». Я просто выкинул «не»: получилось «Я буду плохим». Это меня немало забавляло, но уже в художественной школе фишка потеряла остроту. Для меня представление правящего слоя общества о плохом нуждалось в переосмыслении. И его представление о хорошем означало для меня вещи, которые обязательно надо было уничтожить.

В начале семидесятых, когда я закончил художественную школу, это был Брайан Ферри. Это были широкие зеленые бархатные штаны. Это были хиппи, светлая молодежь, социальный реализм, американский флаг, телевидение и пометка «до восемнадцати». Первый дизайн майки, который я сделал, был связан с попыткой определить свою точку зрения, словно ты проснулся однажды утром и размышляешь, на какой половине кровати ты лежишь: это был список «хороших» и «плохих» названий; этот список помог мне заставить работать «плохо» на то, чтобы изменить саму поп-культуру.

В этом списке было название – Sex Pistols, которое означало для меня все, что только можно. В начале была идея пистолета и красотки, молоденькой, красивой убийцы – сексуального пистолета. И я здорово придумал воплотить эту идею в виде группы ребят, которые определенно были «плохими», особенно когда я понял, что эти ребята так же озлоблены, как и я. И они могли помочь мне остаться в мире мечты, они стали стеной между мной и тем, что меня ужасало, – нормальностью.

Мэри Хэрон: Осенью 1976 года в Лондоне можно было почувствовать, как мир зашевелился и затрясся. Наш нью-йоркский прикол на полном серьезе приняла более молодая и жестокая аудитория в Англии. Вспоминаю, как тем летом я пошла посмотреть на игру Damned, которые, по-моему, действительно были ужасны. Я была одета в майку с эмблемой журнала «Панк», и я смешалась с толпой. Не могу описать, как они на меня реагировали. Все дико воткнули на то, что я в майке с надписью «Панк».

Я почти потеряла дар речи.

Я зашла за кулисы, и там толпились сотни этих ребят, как в кошмаре: маленькие дьяволята с яркими, крашеными в красный волосами и белыми лицами. На всех были цепи и свастики, и в голову была воткнута всякая фигня, и я думала: «Боже мой, что мы наделали? Что мы породили?»

Я почувствовала, что это мы подняли эту волну, но того, как все обернулось, мы не хотели и не ожидали. Думаю, английский панк был гораздо более гибким, и более острым, и более опасным.

Джей Ди Даггерти: После выхода Horses группа Патти Смит приехала в Лондон и выступила в местечке под названием «Раундхаус». Там было то ли восемьсот, то ли тысяча мест, для нас тогда это было много.

Толпа бушевала. В конце мы разбили свои инструменты. Я зашвырнул бас-бочку в зал и сломал себе палец на ноге, так что потом ковылял с тростью, которую мне купила Кейт Саймон.