Прошлое. Настоящее. Будущее

Алкоголизм патриотической публики имел советское происхождение. Соответствующие инстанции вообще поощряли русский алкоголизм, и именно водочный. Во-первых, «пьющий человек» слаб и болтлив, вся его энергия уходит в пьяные разговоры. Во-вторых, водка – пойло позорное хотя бы потому, что она не имеет вкуса и является продуктом химической промышленности. Начальство попивало коньячок, нерусские инородцы – качественные напитки местного производства. На этом фоне демонстративная трезвость тех же скинов, которым водку заменял спортзал [12], выглядела куда привлекательнее.

О советско-российском антисемитизме я уже писал, повторяться не буду. Коротко говоря – антисемитизм в нашем местном изводе нужен не для того, чтобы противостоять евреям, а для того, чтобы внушить его адептам чувство абсолютного бессилия перед евреями, страх перед их сверхчеловеческими возможностями, а также боязнь хоть в чём-то им уподобиться (особенно по части эффективности, оборотистости и т. п. качеств). Кроме того, антисемитизм способствует постоянному выискиванию замаскированных евреев в собственной среде, с понятными последствиями.

Третьим пунктом шёл советизм в его наиболее мерзком сталинском изводе. К счастью, этим страдали не все. Например, в ту пору было довольно много монархистов. Но монархисты это были сталинско-советские. То есть это были поклонники тех царей, которых демонстративно любила советская власть – Ивана Грозного и Петра Первого. Причём любили они их прямо по советским учебникам: Ивана Грозного за опричинину и садизм, Петра Первого – что он ломал русских через колено, внедряя «просвещение». Впрочем, некоторые демонстративно почитали Николая Второго как святого, но в первом же разговоре на эту тему обычно признавались, что почитают его только как жертву большевиков, а так-то считают «николашку» слюнтяем и хлюпиком. И, разумеется, православие всей этой публики в большинстве случаев сводилось к воспроизведению рассказов о том, как Сталин по благословению тайных старцев-молитвенников выиграл Великую Отечественную войну.

В отличие от скинхедов, бравших новизной и иностранным шиком, эти опознавались национальным большинством как свои-родные. Однако отношение к ним было несерьёзное – по той же причине. Что касается атрибутики, у них её всего-то и было, что перхоть и залысины.

Тем не менее даже эти карикатурные объединения могли бы стать заметной силой. Поэтому государство предприняло специальные меры. А именно – была создана ЛДПР, которая и стянула на себя почти весь электорат подобных организаций. Поскольку предлагала тот же самый идейноэстетический продукт, но в максимально концентрированном виде. Что может быть убедительнее карикатуры?

– 4 —

Первой более-менее полноценной русской политической организацией была Русское Национальное Единство (РНЕ) [13]. На пике популярности у этой организации были тысячи действительных членов и множество симпатизантов. Оно породило определённую субкультуру, обломки которой пережили саму организацию (например, обращение «соратники», популярное в национальной среде, как минимум, до 2014 года).

История РНЕ достаточно известна, чтобы описывать её в подробностях. Вкратце напомним вехи. Оно возникло в 1990 году благодаря энергии и харизме Александра Баркашова [14], бывшего члена «Памяти», исключённого лично Васильевым. Организация была нацелена на силовые действия, которые в реальности возможны только при слабости или попустительстве властей. Власть в СССР – РФ никогда не давала слабину (хотя часто изображала нечто подобное) и никогда не попустительствовала никому, кроме собственных структур. РНЕ [15] могла бы вырасти в значительную силу, но отрастающие крылья ей регулярно отрезали.

Политическая платформа РНЕ [16] – и, что ещё важнее, её внутренняя субкультура – представляла собой попытку наложить «скинхедство» на психологию и мировоззрение взрослых людей. Попытка была небезуспешной, но получилось что-то вроде «фашизма» (который – настоящий, аутентичный – в значительной мере и был попыткой прививки «молодёжности» взрослым людям, трансляцией молодёжных ценностей тридцати- и сорокалетним [17]). Баркашов это вполне осознавал – и носил нарукавную повязку со «славянской свастикой». Выглядящей достаточно узнаваемо, чтобы её сразу опознать – и достаточно замаскированно, чтобы воспринимать эту маскировку как признание собственной слабости [18].

Всё остальное «авторитарно-фашистское», что предлагало РНЕ, выглядело примерно так же: не вызывая настоящего страха, пробуждало опасения. Постоянные же попытки Баркашова примазаться к власти – он регулярно поддерживал то Ельцина, то Путина – вызвали раскол уже в рядах самых преданных соратников. Демонстративное ультраправославие – доля которого в идеологии движения увеличивалась от года к году – тоже оттолкнуло часть людей. Всё кончилось тем, что Баркашов в 2005 году принял монашеский постриг, а организация распалась на мелкие осколки, потихоньку растворившиеся в окружающей среде.