Прошлое мстит

– Да. Многие люди, кого я встречал, говорили, что они думали, будто сделали что-то не так или что родители их бросили. Никто не сказал этой женщине, почему ее родители не могут остаться с ней или когда они приедут. Она хотела увидеть могилу подруги и засвидетельствовать ей свое почтение, потому что никогда сюда больше не вернется.

– А здесь хоронили пациентов?

– Да, сразу за лесом. Мы можем дойти туда за минуту, – откликнулся Сэм, словно они собирались на веселый пикник.

Уиллоу подошла к одному окну и посмотрела на голые деревья. Ледяной ветер гонял опавшие листья по серому полу балкона.

– Они действительно выводили сюда пациентов? – тихо спросила она.

– Да, в те дни холод был единственным средством лечения. Многие старые дамы помнят это. Им не позволяли закрывать окна. Даже если падал снег. Холод останавливал распространение туберкулеза.

Уиллоу оглядела палату, в которой, вероятно, лежала и Нелл – юдоль печали и одиночества, но все же просто комната, в высоких потолках которой не было ощущения прошлого. У стен стояли две или три металлические кровати. Облупившаяся краска и выцветший до серого цвета паркетный пол. Было ужасно холодно, и, несмотря на плотное шерстяное пальто, шапку и перчатки, Уиллоу начала дрожать.

– Люди, которых я сюда водил, рассказывали, что им не разрешали вставать с кроватей. Медсестры были строгими, даже с маленькими детьми.

– Не могу поверить, что детей отправляли сюда без родителей. Невероятно.

– Многие лежали два-три года подряд. И, как я уже сказал, посещения ограничивались одним разом в месяц, чтобы снизить риск распространения микробов посетителями. У некоторых больных вообще никогда не бывало посетителей, даже у детей.

Уиллоу прикусила губу, представив, что эти брошенные дети наблюдают, как родные навещают других пациентов. В конце комнаты она заметила дверь.

– А там что?

– Старый рентгеновский кабинет. – Сэм толкнул тяжелую дверь и, шагнув к деревянным ставням, отодвинул их, чтобы впустить больше света в комнату с тремя длинными кроватями на колесиках. Весело улыбаясь, он прошел в другой конец помещения. – Оцените это! – воскликнул он, открывая высокий шкаф и выкатывая оттуда большой рентгеновский аппарат на гусеницах. – Человек вставал вот перед этим экраном, и аппарат делал рентген легких. Круто, да? А морг прямо здесь, в соседней комнате.

Уиллоу вдруг снова стало плохо, когда Сэм открыл дверь в соседнюю комнату. Там стояли четыре большие тележки и была стена с двенадцатью отверстиями, достаточно широкими, чтобы в них можно было просунуть тело.

– В конце комнаты есть лифт, – пояснил Сэм. – Он больше не работает, но он вел прямо к задней части здания, где находится кладбище.

– Мне пора подышать свежим воздухом, если не возражаете, – пробормотала Уиллоу. Несмотря на мороз, ее шарф внезапно показался слишком тугим, а лоб вспотел под шапкой. Она была уверена, что ее вот-вот вырвет.

– Конечно, мы можем спуститься через запасной выход и осмотреть кладбище. Там довольно убого, имейте в виду, просто предупреждаю. Мало кто приезжает сюда, чтобы ухаживать за могилами.

Лестница, ведущая к аварийному выходу, была узкой и плохо освещенной. Сэм включил фонарик своего мобильного телефона, и Уиллоу медленно спускалась, крепко держась за перила, в какой-то момент споткнувшись, но успев восстановить равновесие. Когда они добрались до выхода, она чувствовала, что задыхается и ее тошнит.

– Обычно дверь не такая тугая, – произнес Сэм, усмехнувшись.

Дверь открылась. Дождь уже прекратился, оставив след из луж на парковке для персонала позади отеля.

– Вот вход на кладбище, прямо через лес. Мне придется оставить вас одну, поскольку через пять минут у меня совещание, – пояснил Сэм, когда они выбрались из тени старого санатория и направились к густому лесу.

– Разумеется, – откликнулась Уиллоу.

Они прошли через автостоянку к двум бетонным столбам, стоявшим по бокам осыпающегося каменного заборчика, от которых в лес тянулась узкая бетонная дорожка. Уиллоу увидела вершины надгробий над забором, когда они приблизились.

– Так я побегу, если вы не против? – спросил Сэм.

– Большое вам спасибо за помощь, – улыбнулась она и повернулась ко входу на кладбище.

Тишина леса буквально поглотила Уиллоу, и, когда шаги Сэма затихли вдали, она начала дрожать. Уиллоу сделала несколько глубоких вдохов, а потом миновала бетонные колонны. Было странно видеть такое кладбище – просто потрескавшиеся каменные постаменты и кресты, разбросанные повсюду.

Тропинка была хорошо ухожена, как и первые несколько ярдов травы около входа, но по мере того как Уиллоу продвигалась дальше, корни и подлесок стали попадаться чаще. Она огляделась, ошеломленная и не знающая, с чего начать. Уиллоу не могла прочитать надписи на всех надгробьях, их было слишком много.