Прощу, когда умрешь

Лучше бы правду сказала. Ну, зашел одноклассник, выпили немного, не устояла, отдалась... Хотя это могло быть всего лишь полуправдой. Ведь на самом деле близость с Мишей могла длиться долго, возможно, с тех пор, как Тимофей ушел на этап. Любила она его, душой была с ним, но плоть требовала своего.

А может, все-таки ложь лучше полуправды? Может, Тимофей и поверил бы, что не было у нее ничего с Мишей... Да, лучше ложь. Если эта ложь не топорная...

* * *

Илья Валерьевич озадаченно почесал плешивый затылок:

– Ну, я-то не против, а что в отделе кадров скажут? У тебя судимость. Тем более не снятая...

– Но вы же знаете наш городской парк. Вы же знаете, кто там собирается.

– Да, знаю, знаю...

– Самооборона это была.

– Но у тебя судимость... К тому же ты давно не работал...

– Почему не работал? Я в зоне целую электростанцию оживил, она у меня лучше чем новая заработала. Меня поэтому раньше срока и отпустили.

– Да я все понимаю, но с меня спросят...

– Кто?

– Начальство. Судимый и в конструкторском отделе...

– Да я могу просто рабочим.

– А это в отдел кадров, Тимофей! В отдел кадров!

Илья Валерьевич взял его за руку, вывел за дверь, но вместе с ним в отдел кадров не пошел. Он всего лишь задал направление. То самое, в которое обычно посылают ненужных людей.

А отдел кадров именно таким направлением и оказался. Ах, вы, оказывается, не отбыли срок наказания, а у нас, знаете ли, не исправительное учреждение, здесь работают нормальные люди, которые не захотят, чтобы вы трудились бок о бок с ними. Вы поймите, извините, не судите строго...

По дороге домой Тимофей зашел в кафе, сел за барную стойку, заказал две по пятьдесят, затем еще столько же. Вот тебе и вернулся домой: подруга шлюхой оказалась, а на заводе дали пинка под зад. Как тут не нажраться?..

День в самом разгаре, людей в кафе нет, но Тимофею общество и не нужно. Тихо сам с собою, правою рукою, одну стопку за другой...

Он уже заметно захмелел, когда в кафе вдруг зашла девушка в брючном костюме, на голове черная шелковая косынка, повязанная лентой, с узлом на тыльной стороне шеи. Большие солнцезащитные очки закрывали треть лица, но будь на ней карнавальная маска, он все бы равно ее узнал. Потому что она села рядом, и он мог уловить ни с чем не сравнимый запах. Да и профиль ее лица знаком.

– Марьяна?!

Девушка дернулась, будто не на барный стул села, а на электрический.

– Тим?!

В ее голосе улавливалось удивление, но еще больше в нем ощущалось настороженность. Казалось, она задалась вопросом, к добру эта встреча или к беде?.. Ведь он же бывший зэк, причем с непогашенной судимостью.

– Да не бойся, я не в бегах. И не прокаженный.

Нашлась Марьяна. Вернулась домой, узнала, что Тимофей сидел, потому и всполошилась сейчас.

– А почему ты можешь быть в бегах? – удивленно спросила она.

Она все такая же красивая. Более зрелая, гламурная, ухоженная «от» и «до». Хотя и угадывалась внутренняя усталость. И еще всполошенная она какая-то.

– Ну, я же сидел.

– В тюрьме?

– И там был, и на зоне. Вот, освободился на днях...

К Марьяне подошел бармен, спросил, чего ей угодно, но прошло время, пока она заказала бокал коньяка. Как будто и хотела выпить, но боялась. Может, помянуть кого-то надо, а выпить желания нет.

– За встречу выпьем, ты не против? – будто оправдываясь перед собой, скованно улыбнулась девушка.

– За такую встречу грех не выпить, – кивнул он. – Не думал я, что все будет так просто...

– Что будет?

– Ты же пропала куда-то.

– Что было, то было, – грустно вздохнула Марьяна.

– Я слышал, тебя Фокс похитил.

– Фокс? – всколыхнулась девушка. – Ты откуда знаешь?

– Женька сказал. Он к нам с Настей приходил, тебя искал. Я его разговорил, он мне во всем признался. Ну, как Фокс им с Виолеттой отомстил...

– Много ты знаешь, – с удивлением заметила Марьяна.

– Да нет, немного. Если бы знал, куда Фокс тебя дел, я бы тебя нашел.

– Так узнал бы.

– Пробовал. В клуб к нему ходил, даже на ринге дрался, чтобы его внимание привлечь. Привлек. Даже чересчур. Он сделал мне предложение, от которого я не мог отказаться. А я отказался, потому что не хотел за деньги драться. И за тебя спросил. Он, конечно, сказал, что не знает...

– Не знает, – выражая презрение к Фоксу, фыркнула Марьяна. – Мразь он последняя... Я, Тим, такого в этой жизни натерпелась... А ты, значит, сидел...

– Да, в парке с двумя сцепился, одного инвалидом сделал. Меня за это посадили... Это все Фокс подстроил. Я же не принял его предложение. Да и тебя искал...

– Значит, ты за меня пострадал?

Тимофей не стал отвечать на этот вопрос. Зачем, если Марьяна сама умеет делать выводы?

– Да со мной-то все в порядке. Вот, отсидел два года. На завод, правда, не берут, но я обязательно что-нибудь придумаю... Ты лучше про себя расскажи, что этот упырь с тобой сделал?

– Ну, горя я полной ложкой хлебнула...

Коньяк Марьяна допила так, будто спиртным хотела заглушить горечь прошлого, и заказала еще бокал. И Тимофей повторил два по пятьдесят.

– И все из-за Фокса, – зло процедил он сквозь зубы.

– А из-за кого ж еще? – скривилась девушка.

– Он должен за все ответить.

– И кто его накажет?

– Я.