Прощеные

Бывали моменты, когда Лиму начинало трясти, как в приступе эпилепсии. Так сильно ей хотелось придушить сестренку. Но мать запрещала наказывать младшую, чтобы та не сделала. А руки так и чесались. Мысль поставить сестру на место становилась навязчивой. Но самое, наверное, худшее для Лимы — Вика приняла сторону папы и предавшего их брата. Отец ушел к другой женщине и забрал старшего сына с собой. Впоследствии у Лимы и Вики появились две сестры, девочки-двойняшки. Илья с удовольствием присоединился к отцу и даже не навещал маму. Вика своим поведением доводила мать до слез. Тогда никто не мог сдержать Лиму и в разные стороны летели черные волосы…

Наконец, Олимпиада нашла зажигалку и сняла со стены факел. Старый. Но вроде бы еще можно использовать по назначению. Огонь разгорелся неохотно и давал не столько света, сколько хотелось бы. Лима сильно жалела, что не купила на всякий пожарный случай фонарик. Но кто мог подумать, что она окажется в такой неприятной ситуации, как сегодняшняя?

Медленно девушка спускалась вниз по хрустящим ступенькам, вглядываясь себе под ноги и в темноту. Становилось темнее. Стоило приблизиться к концу лестницы, как перед Лимой открылось большое сумрачное помещение с высокими каменными столбами. Ноги по щиколотку скрылись в белом тумане.

— Ау? Кто-нибудь есть здесь?

Лима, скривившись, вдохнула. Пахло так, как если бы она попала в морг. Холодом и смертью веяло. По коже пробежали мурашки. Немного согревал огонь от факела, но и его тепла не хватало, чтобы отогнать стужу. Пожав плечами и загнав суеверный страх подальше, Лима усилием воли толкнула себя вперед по направлению к следующей двери. На этот раз все прошло быстро, не пришлось использовать длинную железку. Дверь открылась с легким щелчком. На стенах висели даже не факелы, а нечто похожее на фонари. Света от них исходило немного, но его вполне достаточно, чтобы не сломать себе шею.

— Ау?

Сзади донеся душераздирающий крик и ужасный хохот, заставивший девушку сжаться в стенку коридора. Душа заполнилась страхом, сердце готово покинуть костяную клетку и спрятаться в пятках. Неужели она попала в пристанище сатанистов? Или еще чего хуже — маньяка? Память как раз нашарила парочку заголовков газет, где говорилось о серийном маньяке, которого сотрудники правоохранительных органов никак не могут поймать. Он орудовал где-то рядом с лесопарковой зоной. А не могло ли так случиться, что логово «зверя» здесь, в этом старом забытом всеми склепе?

Хотелось бежать обратно, но это так же бессмысленно, как бежать в тупик. Лима не сможет выбраться через дыру в потолке, а дверь сломана. Спрятаться в гробу? Встреча с разлагающимся покойником не входила в ее планы. Вечно же прятаться нельзя, нужно выбираться и поскорее.

Покрепче сжав железку в руке, девушка, закусив обескровленные губы, осторожно продвигалась дальше. Глаза расширенны от ужаса и сердце с жутким грохотом стучало в груди. Подскочило давление. Сознание мутило. Нет, она должна держаться, пока не найдет выхода отсюда. А вдруг психопат захватил в заложники Марину? Об этом не хотелось думать. Но если это так, Лима не могла бросить подругу в беде.

Каждый шаг давался с трудом, словно девушку парализовало. Ее трясло в ознобе. Гусиная кожа давно покрывало все тело, зубы стучали. Но холод не чувствовался также сильно как страх. Изо рта вырывался пар. В тишине потрескивал факел.

На выходе из коридора нет двери, но там определенно светлее, чем здесь. Аккуратно положив факел на пол, Лима обеими руками покрепче перехватила железку. Ее глаза еще больше расширились от испуга. Она едва не задохнулась. Прикрыла рукой рот, чтобы не заорать.

На полу лежало два трупа молодых девушек одетых на манер средневековых крестьянок. Веки закрыты, лица бледны. Они застыли в разных позах. Испачканная в крови одежда свидетельствовала в пользу того, что незнакомки мертвы.

Олимпиада судорожно закашлялась, захватывая воздух ртом без возможности выдохнуть. Приступ. Как же не вовремя. Трясущиеся руки не сразу отыскали ингалятор. Даже три вдоха не сумели до конца снять одышку.

Бежать. Единственная мысль закралась в голову Лимы, когда она отчетливей осознавала, какая драма произошла в небольшой комнате с огромной колонной и парочкой статуй вдоль стены. Девушкам разорвали шеи. Олимпиада даже представить себе не могла, какой изверг в человеческом обличии мог подобное злодеяние совершить. До того как погибнуть несчастные жертвы подвергались насилию, а уж это точно не сделает ни один зверь на планете, кроме человека.

Ноги не слушались, по щекам катились слезы. Бежать! Бежать! Бежать! Но куда? Куда бежать, если в любом коридоре можно встретить убийцу. Вернуться обратно и все-таки попробовать запрыгнуть на крышу, позвать на помощь?

Но момент упущен. Кто-то шел по коридору и хохотал за спиной. Больше не ожидая ничего хорошего, девушка спряталась за колонной, подхватив впопыхах потухший факел. Она замерла, продолжая закрывать рукой рот. Ее шумное дыхание могло выдать, поэтому Лима практически не дышала. Ей не привыкать.