Прощение

— Без него ты опять боишься, — улыбнулась Сара. — Я знаю, это так, но ведь я тоже с тобой, и ты не должна сомневаться в себе. В тебе есть сила, которая только ждет своего часа, чтобы показать всему миру, на что ты способна. Пойдем… — Она протянула ей руку. — Давай ляжем так, как мы делали, когда были совсем маленькие и боялись темноты. Вместе.

Адди дала ей руку, и они вошли в комнату № 11.

Глава 16

Тру Блевинс оказался в городе, и Ноа взял его с собой домой, чтобы провести Рождество со своей семьей. Они отправились верхом, потому что лошади двигались быстрее и были надежнее, чем фургон в это время года. Они ехали друг за другом молча. Спирфиш-Каньон был прекрасен под снежным покрывалом. Спирфиш-Крик тихо журчал, кое-где покрытый тонким льдом, а в открытых местах бурлил, освещенный солнцем, разбиваясь на миллионы серебряных осколков. Потом то скрывался под землей, то выходил опять на поверхность. На крутых скалистых берегах коричневого цвета иногда виднелся вход в пещеру, куда вели следы какого-то животного, хорошо заметные на снегу.

Покрытые соснами холмы стояли в величественном молчании, черно-зеленые ветви деревьев свисали под тяжелой горностаевой мантией снега, а верхушки, казалось, упирались в ярко-голубое небо над Блэк-Хиллз. Тут и там появлялись стайки красных клестов, искавших орешки в сосновых шишках. Ярко-зеленые низенькие сосны росли группами, между ними сновали голубые сойки.

Тишина нарушалась глухим стуком лошадиных копыт, карканьем ворон да журчанием потока на открытых местах. Редкий дронт пролетал над вершинами деревьев, издавая пронзительные трели. С треском продралась косуля через густые заросли кустов и резко отпрыгнула назад, испуганная лошадьми.

Лошадь Тру слегка заржала и отпрянула. Лошадь Ноа последовала ее примеру.

— Потише, потише, дорогая, — проговорил Тру, пустив ее вперед.

Ноа двинулся за ним, расслабившись в седле, думая о Саре Меррит.

Она бесконечно волновала его. Ему следовало уложить ее в постель вчера вечером и посмотреть, способна ли она уступить. Нет, нельзя было так делать. Он поступил правильно. Но, ведя себя правильно, так разочаровываешься. Как же, черт возьми, быть с подобной женщиной?!

«Сара Меррит, — ее лицо отчетливо предстало перед его мысленным взором, — я не знаю, что с тобой делать».

Ноа был поражен: впервые в жизни он хотел ухаживать за женщиной и не знал, как.

Ухаживать?!

Эта мысль пугала его.

Он хотел ухаживать за девушкой, которая была настолько добродетельна, что не могла даже позволить себе без угрызений совести поцеловать мужчину. Он, который в первый раз обладал женщиной, когда ему было шестнадцать лет! Он, который с тех пор наслаждался ими, при любом удобном случае. И он желал теперь жениться на женщине, чья пуританская добродетель обречет его скорее всего на жизнь со скудными ласками и полным подчинением строгой жене в постели.

Он совсем не предполагал, что может произойти подобное. Он считал, что влюбился в женщину, темпераментную и своенравную, как и он сам. Ожидал, что она будет прикасаться к его лицу, волосам, телу, как это делали те женщины.

Вместо этого Сара Меррит отшатнулась от него.

Тем не менее она призналась, что ее тянет к Ноа.

В этом было что-то загадочное. Если она в действительности испытывала такое чувство, а вчерашний вечер показал, что он может надеяться, чем все может кончиться? Не за всех своих женщин в прошлом он платил. Попадались девушки, хорошие и искренние, которые относились к нему так благосклонно, что отказ давался им с трудом. Это были невинные девушки, подобные Саре, но у них было естественное любопытство и желание отдаться. Если бы Сара вела себя так же, как они, поддаваясь больше искушению, чем страху, он бы скорее понял ее. У нее же был неправильный взгляд на интимные отношения: она приравнивала их к распутству.

Тем не менее он не переставал о ней думать. Он представлял себе, как приходит в дом, где она живет, стучится в дверь ее комнаты, распахивает ее и говорит прямо с порога: «Сара, я люблю тебя, А ты любишь меня?»

По правде говоря, он смертельно боялся, что она скажет «нет». Это его совершенно подкосило бы. Так целоваться, как вчера вечером! После этого любой мужчина не сомневался бы в ее истинных чувствах. Он же остался еще более неуверенным, еще более растерянным, чем раньше, потому что начинал серьезно подумывать о, женитьбе.

Тру замедлил ход лошади и подождал, пока Ноа сравняется с ним. Теперь они ехали рядом.

— Ты что-то грустноват сегодня, — заметил Тру.

— Прости, ты о чем?

— Да мне и не нужен рядом кто-то болтающий чепуху, чтобы я хорошо себя чувствовал.

— Я просто устал. Колокольный звон не давал мне уснуть вчера вечером.

— Мне тоже. Хотя красиво звучал, правда?

— Угу.