Прощение

Она постучала в дверь, ожидая, что ее откроет пожилой священник. Каково же было ее удивление, когда на пороге появился молодой человек старше ее, быть может, всего на пару лет. Он был одет в коричневые брюки и белую рубашку с расстегнутым воротом и закатанными рукавами. У священника были красивые глаза, вьющиеся волосы цвета вишневого дерева, приятные черты лица.

- Преподобный Матесон?

- Да. - Он улыбнулся, показав ряд превосходных зубов.

- Меня зовут Аделаида Меррит. Я - член Общества женщин и принесла занавеси для вашего дома.

- Входите, мисс Меррит. - Он протянул руку и обменялся с ней рукопожатием. Проведя ее в дом, он оставил дверь открытой, и солнечный свет затопил переднюю комнату. Он стоял, слегка расставив ноги, и глядел на нее непринужденно и дружелюбно.

- Какой прекрасный день! И какой замечательный сюрприз!

Ей показалось, что последние слова относились не только к занавесям в ее корзинке. Он улыбался ей, лицо его выражало глубокую симпатию.

Его молодость поразила Адди. Узнав его имя - Бертл, она почему-то подумала, что это должен быть пожилой холостяк, так как их предупредили, что у священника нет жены. Адди спросила Сару, уже встречавшуюся с ним, что он из себя представляет. Та ответила только, что у него приятная внешность.

Он полностью отвечал этим словам, стоя перед Адди полный интереса к ее персоне.

- Так вы говорите, занавеси?

- Да. Я открыла свое дело по их изготовлению и вызвалась сделать занавески для вашего дома. К сожалению, они не были готовы к моменту вашего вселения, так как я болела гриппом.

- Гриппом?! Я очень сожалею. Надеюсь, сейчас вы чувствуете себя лучше.

- Да, намного лучше.

Он продолжал улыбаться, так что Адди даже почувствовала некоторую неловкость. Потом резко повернулся, как будто вспомнив что-то.

- Давайте посмотрим.

Он взял корзинку из ее рук и поставил ее на квадратный стол.

- Покажите, что вы сделали.

Когда она вынимала занавеси из корзинки, он обратился к ней:

- Но вы должны разрешить мне заплатить вам.

- Нет, что вы! Это мой вклад в общее дело. К сожалению, я не слишком хорошо готовлю, поэтому я не принесла никакого печенья. И я не слишком люблю выделывать коврики, так что я ничего не сделала и по этой части. Но что касается портьер и занавесей, с этим делом я знакома. Я также принесла и приспособления, чтобы их повесить и укрепить.

Занавеси были сделаны из поплина в мелкий рубчик, с белыми узорами на белом же фоне и вертикальными полосами.

- Конечно, на белом грязь и сажа будут виднее, чем на цветном, так что эти занавеси надо будет регулярно стирать. Но эта комната довольно темная, и я подумала, что такие светлые занавеси смогут ее немного оживить.

- Конечно, смогут. Вы правы, мисс Меррит. Мисс Меррит, не правда ли?

Она посмотрела в его глаза цвета морской волны.

- Да, мисс, - ответила она, и его улыбка стала шире и ярче.

- Мисс Меррит, - повторил он. Наступило молчание.

Она чувствовала себя довольно неловко под его пристальным взглядом.

- Итак, - он хлопнул в ладоши, потер их и продолжил: - Можно я помогу вам их повесить?

Часы, которые она провела в доме Бертла Матесона, были, пожалуй, наиболее удивительными в ее жизни. Он вел себя совсем не как священник. Сначала он взял ее шаль, сложил ее и повесил на спинку стула. Потом еще выше закатал рукава рубашки, встал на стул и начал загонять крюки в верхнюю часть оконных рам, в указанные ею места. И все время говорил и говорил, прерывая свою речь смехом, задавая ей многочисленные вопросы о ней самой и о городе и рассказывая о себе. Он только что закончил семинарию и был полон рвения поработать как следует на своем первом посту. Отец его был священником в Пенсильвании, мать умерла. У него две сестры, обе старше его и замужем. У него был стригущий лишай, из-за которого он лишился половины волос. Тогда он поклялся, что, если Бог поможет ему восстановить волосы, он посвятит свою жизнь служению Ему и станет священником, как и отец. Он откликнулся на предложение из Дедвуда, потому что увидел в нем возможность хорошего начала: новая церковь, установление прочных связей с прихожанами. Он любит ловить рыбу, читать Диккенса, петь и наблюдать закаты.

- Ну, здесь вы не увидите закатов, - заметила Адди.

- Почему же, увижу. Просто они бывают здесь немного раньше.

Его оптимизм был заразителен, а когда он смотрел на нее, она не могла отвести свой взгляд.

- Быть может, мы понаблюдаем закат как-нибудь вместе, - предложил он, глядя ей в глаза.

- Ну, я не думаю. - Она протянула ему занавеску. Он встал на стул, повесил ее, спустился и принял свою обычную позу, уперев руки в бока.

- А почему бы и нет?

- Спросите любого в городе, - ответила она, отвернувшись и беря свою корзинку и шаль, после того как была повешена последняя занавеска.

Он пошел за ней и проговорил ей вслед:

- Я наболтал много лишнего, мисс Меррит. Извините меня. Вы уже убегаете?

Она набросила шаль на плечи, положила молоток в корзинку, повесила ее на руку и повернулась к нему.

- Я вас прощаю. И я вовсе не убегаю. Занавеси повешены, и я просто ухожу.

- Вы действительно не убегаете?