Прощение

В гостиную Арден ворвался как пушечный снаряд. Глядя на этого юношу, трудно было подобрать более подходящее слово, чем "смазливый". Лицо у него было словно яблоко - с круглыми румяными щеками и едва заметной ямочкой на подбородке. Длинные темные ресницы придавали голубым глазам выражение постоянной взволнованности и некоторой загадочности. Рот выглядел так, будто его обладатель все время сосет длинную мятную палочку; губы слегка надуты, очень розовые и очень блестящие. А все лицо говорило о том, что человек этот доволен и собой, и окружающим миром.

Когда он улыбался - а улыбался он постоянно, - можно было подумать, что он находится под действием какого-то особого животворного, бодрящего снадобья. У него была способность все свое внимание сосредоточивать на одном объекте - в данный момент на Саре, при этом весь его вид говорил, что ничего более важного и значительного нет и не может быть сейчас в радиусе по меньшей мере ста миль.

Его миловидное решительное лицо почти испугало её.

- Привет, Сара! - закричал он. - Я уж думал этот вечер никогда не наступит! Боже, как вы прекрасно выглядите! Пошли?

Не тратя времени на всякие учтивые разговоры, он без колебаний взял ее руку, просунул под свою и повел из дома. Хорошо, что она была уже в пальто, - с его решительностью и энергией он вполне мог увести ее и без верхней одежды.

Вечер был тихий и ясный, но Саре было не до красот природы: ее спутник шагал - как делал и почти все остальное - со скоростью оленя-самца в период гона.

- Как вы тут? - спрашивал он. - Как делишки с газетой? А что слышали о сегодняшней пьесе?

- Хорошо, - отвечала Сара. - Прекрасно... Пока еще ничего... Мистер Кемпбелл, не могли бы вы идти помедленнее?

Со смехом он замедлил шаги, но ненадолго; вскоре опять он тянул ее за собой в своем неиссякающем энтузиазме.

В театре он провел Сару прямо в третий ряд, громко здороваясь направо и налево, привлекая этим к себе еще большее внимание. Он заботливо помог Саре снять пальто и накинуть его на плечи. Потом уселся на скамейку, чуть наклонившись вперед, не прибегая к помощи спинки, как бы намереваясь в подходящий момент выпрыгнуть со своего места. Во время действия он оглушительно хохотал в смешных местах, а в конце каждого акта не только хлопал в ладоши, но и свистел, вставив два пальца в рот, так громко, что чуть не повредил барабанную перепонку в правом ухе Сары.

После окончания спектакля он снова просунул руку Сары под свою, согнутую в локте, и повел ее к дому.

- Понравилось? - спросил он по дороге.

- Нет, боюсь, что нет.

- Нет?! Да что вы?

- Показалось, что чересчур высмеивается сельская жизнь. Это мне не очень нравится, я напишу об этом.

- Я понимаю больше в сельской жизни, чем вы, - возразил Арден. - И ничего такого не заметил.

- Что ж, у каждого свое мнение. Так и должно быть. Я видела, вы получали большое удовольствие, это прекрасно. Но, если подумать, не выглядят ли у них все фермеры, как тугодумы и даже просто болваны?

Арден немного задумался, потом признал:

- Может, есть немного... то, о чем вы говорите. Только разве человек не имеет права посмеяться над собой?

- Над собой - да. Но когда это делают на чужой счет, тут должна быть какая-то мера. Вы не думаете?..

Они продолжали живо обсуждать спектакль вплоть до того момента, когда оказались возле дома миссис Раундтри. Арден держал Сару за руку. У подножия лестницы, ведущей ко входной двери, он остановился, заставил Сару сделать то же.

- Постойте!

Он взял другую ее руку, поднял вверх голову. Ладони у него были твердые и гладкие, как подошвы башмаков.

- Какие сегодня звезды, а? - сказал он. - Стоят того, чтобы ими повосхищаться, разве нет?

Сара тоже посмотрела на небо,

- Знаете, как Джордж Элиот называет звезды? - сказала она вдруг. Золотые плоды на дереве, которые не достать. - Она опустила голову, встретила его взгляд. - Меня всегда волнуют красивые сравнения.

Он продолжал глядеть на нее.

- Вы лучшая из девушек, которых я встречал.

- Я совсем не молодая, Арден. Мне уже двадцать пять лет. В моем возрасте многие женщины давно замужем и имеют семью.

- А вы хотите? - спросил он с улыбкой.

- Еще не знаю. Я сказала об этом, чтобы вы поняли, какая разница у нас в возрасте.

Он поднял руки, начал гладить сквозь пальто ее шею.

- Давайте поглядим, такая ли уж разница, - проговорил он.

У нее дрогнуло сердце от любопытства и чего-то еще, когда вдруг он наклонился и поцеловал ее. Губы у него были сжаты, но теплые и влажные. Она никогда так близко не ощущала лавровишневого аромата, никогда еще ее губы не увлажнялись чужими губами. Это было совершенно новое, неизвестное ей чувство.

Он слегка отстранился и спросил - рот его продолжал находиться возле ее рта:

- Никто тебе не делал так раньше?

- Раз или два, - призналась она.

- Сколько тебе тогда было?

- Лет одиннадцать

Он рассмеялся, влажное дыхание коснулось ее носа.

- Ты очень правдива, ко всему...

- Мне нужно идти, Арден.

- Подожди. Еще раз...