Прощение

- Ну, ухаживания. Я пригласил тебя, зашел за тобой, мы были очень внимательны друг к другу. Кажется, именно так должно теперь быть...

- Да.

- Ты чувствовала себя хорошо, спокойно со мной?

- Вполне,

- А если я тебя поцелую, ты все равно будешь себя хорошо чувствовать?

Она знала, что подобное произойдет, готовила себя к этому. Ужасно, что нужно себя готовить к подобным вещам. Что же случилось с женщиной, которая только недавно лежала на новом матраце, купаясь в солнечных лучах и наслаждаясь в объятиях этого мужчины?! Почему же, когда он приблизился к ней, сердце ее наполнилось неизъяснимым страхом?! Он был нежен, внимателен, терпелив, и она любила его. Совершенно непонятно: она действительно искренне любила его... но лишь на расстоянии.

В темноте у ступенек крыльца он положил руки ей на плечи. Она понимала, что его приглашение, ужин, представление, изысканная внимательность - все только прелюдия к данному моменту, моменту истины.

- Ты же не Адди, и я не твой отец. Помни об этом. - Он слегка прикоснулся губами к ее рту. Она почувствовала, что задыхается, но подождала, думая, что это ощущение пройдет. Но оно только усиливалось. Однако она подавила сопротивление, положила руки ему на грудь и разомкнула губы, когда его язык притронулся к ним. Она наклонила голову, повинуясь его движениям, и старалась возродить былую доверчивость. Ничего не получалось. Где-то в глубине рождалось рыдание, оно поднималось вместе со страхом. Когда оно вот-вот должно было вырваться, она оттолкнула его. Он отступил.

- Не могу! - Она тяжело дышала, как будто ее преследовал кто-то, хватала ртом воздух, слезы текли из глаз. - Не могу, - прошептала она, отворачиваясь и прижимая руку ко рту, в ужасе от того, что она, не желая того, унижает и ранит его. Что же ей делать?! Как ей любить и в то же время отталкивать его? Она сознавала, что он не такой, как ее отец, он не обидит ее. Но не могла победить свое отвращение даже к таким невинным ласкам.

- Будь ты проклят, Айзек Меррит! - вскричала она. - Гори ты вечным огнем в аду!

Гора Морайа откликнулась эхом на ее возглас. И воцарилось мрачное безмолвие.

Ноа стоял рядом, не зная, что делать. Она не оставляла надежды на их будущее. Кого винить в этом?

- Я так боюсь, - призналась она. Плач прекратился, но голос ее дрожал.

- Теперь уже нечего бояться!

Сара повернулась к Ноа, держа руки у рта.

- Ты покидаешь меня?

- Нет, это ты меня покинула. В ту самую минуту, когда узнала правду об Адди.

- Но я не хотела этого. Я просто... Я не могу... Это было... О-о-о, Ноа, я не хочу терять тебя.

- Нет, хочешь. Ты боролась со своими чувствами с той минуты, как я тебя впервые поцеловал. Теперь я знаю, и мне от этого легче. Нельзя все время выпрашивать любовь. Настоящие чувства идут с двух сторон. Так что давай положим конец нашему несчастью, Сара. Не думаю... - Он замолчал, вздохнул, поднял руки, потом уронил их. - Какая теперь разница? У нас все равно ничего не получится.

Она стояла, онемев. Ее будущее таяло как дым.

- Ты поговоришь с Матесоном или это сделать мне?

- Ноа, может быть, я... - Она не знала, что сказать у нее не было никаких мыслей.

- Я поговорю с Матесоном, - отрезал он. И, помолчав, добавил: - Ну, вот и все. Хочу сказать "будь счастлива", но слова застревают в горле.

- Ноа!.. - Она протянула к нему руку. Он повернулся и пошел. Она видела в бледном свете луны его новую шляпу и плечи, становившиеся все меньше с каждым шагом вниз по склону холма. Дойдя до подножия, он остановился на несколько секунд, обернулся и крикнул:

- Будь счастлива, Сара!

И продолжил свой путь, уходя из ее жизни.

Глава 21

Бракосочетание Аделаиды Меррит и Роберта Бейсинджера было первым в новой церкви Дедвуда. С раннего утра день был облачным, но к девяти часам проглянуло голубое небо. Это напомнило Саре тост, произнесенный Ноа в тот роковой вечер: "Пусть день вашей свадьбы будет солнечным и ваша последующая жизнь такой же".

Она увидит его сегодня. Они будут сопровождать Адди и Роберта, в то время как весь город удивляется, почему была расторгнута их собственная помолвка. Она упаковала свою брошь в вату и спрятала в маленькую инкрустированную коробочку, стоявшую на ее столе. Церемония была назначена на десять часов утра.

Вскоре после девяти Адди вошла в комнату Сары в рубашке и нижней юбке, держа в руках щипцы для завивки.

- Я хочу сделать тебе прическу.

- Нет, это я должна заняться твоими волосами. Ведь свадьба-то твоя.

- Я лучше умею это делать. К тому же я уже причесана.

- Да, твои волосы смотрятся прекрасно.

- Я знаю. Садись.

- Но, Адди...

- Ладно, ладно, Я хочу, чтобы ты выглядела сногсшибательно.

- Даже Одиннадцатая заповедь не смогла бы мне в этом помочь.

- Садись, говорю.

Сара повиновалась.

- Я знаю, зачем ты это делаешь. Только ничто не поможет. Все кончено между Ноа и мной.

- Я тоже думала так о нас с Робертом, а посмотри, что происходит сегодня. Сиди спокойно, чтобы я не обожгла тебя. И наклоняй голову, когда я велю.

Она сняла стекло с лампы, зажгла ее и стала нагревать щипцы.