Прощай, Жаннет

Услышав негромкий стук, он открыл дверь и отступил в сторону, пропуская Таню в номер. Медленно закрыл дверь и повернулся к ней. Они долго молча смотрели друг на друга. Затем он откашлялся.

– Старые друзья не должны встречаться в ресторанах или адвокатских конторах.

Она молча кивнула. Он увидел слезы у нее на глазах и почувствовал, как что-то сжалось в горле. Протянул руку, но она не обратила на нее внимания. Голос был слегка хрипловатым.

– Старые друзьям не здороваются, пожимая друг другу руки.

Швебель протянул к ней руки, и она крепко обняла его. Он поцеловал ее солоноватую от слез щеку. Она стояла, положив голову ему на грудь.

– Милый Иоганн, – прошептала она. – Дорогой мой верный друг.

Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

– Анна… – он запнулся. – Таня.

– Да, Таня. – Она улыбнулась.

– Рад тебя видеть, – сказал он, кивая.

– Столько времени прошло. Десять лет – и ни одного известия. Я надеялась услышать о вас значительно раньше.

Он смотрел на нее в изумлении, не понимая, чего она ждала.

– Проходи, – предложил он. – Хочешь что-нибудь выпить?

Таня прошла за ним к дивану и села.

– Нет, я ничего не хочу, спасибо.

– Тогда я закажу кофе, – сказал Иоганн, вызывая официанта. Через несколько минут, держа в руке чашку кофе, он попросил ее с улыбкой: – Расскажи мне о Жаннет. Она, наверное, уже совсем большая.

Таня улыбнулась в ответ.

– Ей шестнадцать. Сегодня утром она вернулась в школу, в Швейцарию.

– Жаль, что я не застал ее, очень хотелось увидеться. Если она пошла в мать, то, должно быть, очень красива.

– Она хороша, – подтвердила Таня, – но по-своему, не похожа на меня.

– Полагаю, ты удивлена, зачем я вдруг приехал, – спросил Иоганн.

– Я удивлена, что ты не сделал этого раньше, – сказала Таня. – Все бухгалтерские книги в порядке. И деньги на отдельном счете.

– Почему? Вы не должны никаких денег gesellschaft фон Бреннеру. – И вдруг Швебель все понял, посмотрел на нее. – Вольфганг… – начал он, но голос изменил ему.

– Вот именно, – улыбнулась она. – Я переводила половину прибылей на отдельный счет для Вольфганга, как и обещала.

Когда Иоганн наконец справился с волнением, в его голосе звучала боль.

– Значит, тебе не сказали?

– Что не сказали? – Было в его глазах что-то такое, от чего сердце у Тани похолодело: она догадалась. Чтобы не заплакать, прижала кулак ко рту. – Вольфганг умер.

Когда?

Дрожащими руками немец поставил чашку на стол.

– Десять лет назад. Я думал, ты знаешь.

– Я не знала. – Она уже справилась с собой. – Как это случилось?

– Его застрелили русские, когда пришли арестовывать. Он всегда говорил, что не позволит, чтобы его взяли живым и судили, как военного преступника. Он ведь никогда не был членом нацистской партии.

– Считалось, что он в безопасности во французском секторе. Как же русские до него добрались?

– Никто не знает, – ответил Иоганн. – Он как будто отправился в советскую зону на встречу с кем-то.

Она вдруг сказала.

– Морис знал. Знал с самого начала.

– Я не уверен в этом, – ответил он. Таня посмотрела ему прямо в глаза.

– А я уверена. Он понимал, что, узнай я о смерти Вольфганга, тут же с ним разведусь.

– А сейчас?

– Все кончено. Я подам на развод.

– А компании? Разве они не часть имущества Бовиля? Она отрицательно покачала головой.

– Нет. Они записаны на мое имя. У меня всегда было ощущение, что, если я переведу их на имя Мориса, Вольфганга надуют в первую очередь.

– Хорошо, что ты так сделала, – сказал Швебель и неожиданно улыбнулся. – Ты теперь богатая женщина, Таня. Все твое. Ты никому ничего не должна. Мне кажется, что Вольфганг именно этого и хотел.

– Да. – Она вспомнила про золотые луидоры в швейцарском банке. Даже когда они жили вместе в Женеве, он ни разу не спросил ее про золото, не попросил вернуть или дать ему доступ к сейфу. Он всегда хотел, чтобы золото досталось ей. Она почувствовала, что сейчас заплачет. Бедный Вольфганг!

– С тобой все в порядке? – заботливо спросил Иоганн. Она подняла голову.

– Да, все уже прошло. – Неудивительно, что Морис был расстроен звонком Иоганна. Для него наступил час расплаты. – Ты сказал, что хотел меня видеть…

Он кивнул.

– У меня есть на примете компания, которая может дать за твою винодельческую фирму хорошие деньги. Они занимаются оптовой продажей.

– Ты думаешь, стоит продать?

– Как хочешь. Но я бы не стал.

– А что бы ты сделал?

– То, что задумали они. Ого может увеличить доходы твоей компании в десять раз.

– Но мы намеренно старались не привлекать к себе внимания. Полагали, чем мы незаметней, тем лучше.

– Прошло уже десять лет. Сегодня всем наплевать. Она взглянула на него.

– Я беременна, рожу в марте.

В его взгляде мелькнуло удивление.

– Тогда ты не сможешь сейчас развестись.

– Разведусь, – отрезала Таня. – Не хочу, чтобы ребенок носил его имя. После развода уеду в Америку. Там и рожу. Отец ребенка американец.

– Ты выйдешь за него замуж?

– Это не важно, – сказала она. – Но я не смогу сама заниматься делами. Мне нужен кто-то здесь.

Он молчал.

– Как насчет тебя, Иоганн? – спросила она. – Ты же делал подобную работу для Вольфганга. И я предлагаю тебе не только работу, мы станем партнерами.