Прорыв осады

В завтрашней победе он не сомневался. Да, краснокожий умеет стрелять, как и любой из касты высокорожденных. Может быть, даже лучше многих. Но одно дело – упражнения в тире, тренаж на манекенах полигона или спортивная дуэль на солнечной поляне под силовым полем при минимальной мощности луча. И совсем другое – тайга. К тому же правила инка определил сам: никаких «к барьеру», стреляет тот, кто первым обнаружит врага. Значит, с этой точки зрения все в порядке, и тяжелый камень на душе предстоящая схватка никак не объясняет. Ну разве что легкий приступ боевого азарта к утру…

Совесть? Полноте. Совесть может быть спокойна – умрет не беззащитная овечка. И даже не вражеский солдат, который виновен лишь в том, что правительство отправило его на войну… Сгинет вероломный угнетатель и рабовладелец, ни в грош не ставящий жизнь любого, кто хоть немного отличается цветом кожи. Причем громкие эпитеты не ради красного словца – лишь скромная попытка описать неизлечимую кастовую гниль. В общем, дрянь человек – туда ему и дорога… Вроде бы так?

Павел вдруг обнаружил, что именно эти слова лучше всего выражали его нынешнее отношение к послу, теперь уже, без сомнения, бывшему. Былая ненависть ушла, осталось брезгливое равнодушие как к не слишком чистой, но необходимой работе. А раз она необходима – значит, будет сделана. Только вот откуда тогда сомнения и тяжесть на сердце?

Глубже копать? Дальше заглядывать? Гиперборей, что ли, со своим прорывом Хаоса засадил все-таки занозу в мозг? Это он может, что ни говори… А главное – неужели все-таки прав? Действительно ведь как-то все очень уж… Как из рога изобилия. Даже при Ассамблее такого не было. Или было, а теперь просто кажется, что тогда все легче?.. Время ведь прошло, подзабылось…

Багровое пятно костра перед глазами расплывалось все сильней. Павел моргнул, поворочался, устраиваясь поудобней. Мягкий, так и не промокший толком ковер хвои под плащом, теплые угли под боком, развилка корней в изголовье. И абсолютная уверенность в завтрашнем дне. Что еще нужно человеку, чтобы спокойно встретить утро?..

Ветки над головой встряхнулись, осыпая подножье елки дождем крупных капель. Захлопали чьи-то крылья, удаляясь в ночную тьму. Павел беззлобно матюгнулся вслед и перевернулся на другой бок – спина пускай тоже погреется.

Спасибо тебе, птица – лишние мысли из башки вон. Спать до утра. Спать… Только вот как бы умудриться не прозевать рассвет?

Птицы не пели. Какие, к черту, птицы рядом с проклятым местом? Зверь тоже не тревожил, недаром все-таки говорят якуты, что олень и волк кратер за три дня пути стороной обходят. Только вот сова ночью какая-то залетная… Но и та упорхнула подальше от дыма.

А жаль. Тишина этим утром была абсолютно неуместной. Дождь и тучи ушли, ветер так и не начался, и звучать в этом лесу оказалось просто нечему. Плохо, теперь каждый шорох будет выдавать индейцу присутствие землянина…

А солнце-то уже вот оно. Еще не первый луч и даже не светлеющий горизонт за полным его отсутствием. Просто в восточной части крохотного пятачка неба, доступного для обзора из-под вековых крон, вроде бы бледнее стали звезды…

Павел вскочил. Быстро присел пару раз – затекшие с непривычки мышцы отозвались сладостной разминочной болью. Ничего, сгодится. Он встряхнул ветви над головой, подставил лицо дождевым каплям. Вытерся рукавом. И вовсе хорошо!

Не съеденный вчера ломоть хлеба оказался в самый раз вместе с последней парой глотков лимонной воды. Плащ он оставил под елкой. Пока что не пригодится, а как понадобится, можно будет вернуться. В чем-то же надо будет из тайги выбираться, в самом деле.

Гранаты он вытащил из-подсумка, зацепил скобами за пояс. Рядом привязал коробочку силового поля, проверил – в досягаемости ли кнопка. Нормально, в досягаемости. Лучемет в кобуре проверки не требовал, нож на заднице тоже никуда не делся. Над трофейной «Береттой» Павел поразмышлял секунд пять. Во-первых, тяжелый, во-вторых, патронов запасных нет, в-третьих… В-третьих, попросту слабоват для предстоящего. Но, с другой стороны, 15 лишних выстрелов – это 15 лишних выстрелов… Пистолету нашлось место за спиной под ремнем, рядом с ножом. Выпадет – и черт с ним. А нет – вдруг пригодится?

Для полного парада не хватало только тюбика с зеленой краской для лица. Рэмбо, блин…

Павел мысленно усмехнулся, разворошил для порядка так и не прогоревшие до конца угли и двинулся вверх по склону. Пока еще не кратера – сопки, на которой тот вырос. Пять-семь минут до подножья, если срезать все вчерашние кренделя. Вот только прямо к подножью не стоит. Метров за десять до камней лес кончался, дальше – голый подъем. Лучшего места для засады не придумать. И черт с ним, с первым лучом солнца, главное, кто первым выпустит луч из ствола…

Когда он обошел стороной примерно четверть основания громадного конуса, небо уже прилично посветлело. Не заря и не рассвет – утро. Примерно сейчас у инка должны начать сдавать нервы. Если он в засаде – то скоро поднимется и пойдет искать. Если уже ищет – начнет торопиться и шуметь.