Прорыв

Сумерки густели, будто кто-то неведомый разводил черную краску и вливал ее в зыбкую голубизну вечера. На улице неподалеку от площади Добрых друзей, въехав на тротуар правыми колесами, пластался спортивный автомобиль с длиннющим капотом. На переднем сиденье разместились мужчина «чуть повыше» и его напарник «чуть полнее», те, что недавно гуляли на площади. Тот, что повыше, положил руки в автомобильных перчатках на руль.

– Нас не подведут? – спросил он.

Второй поправил пристяжной ремень, врезавшийся в живот:

– Наши прослушивают диапазон переговоров полиции. В случае чего дадут отмашку. Все рассчитано по секундам. Главное – вытянуть быков на шестую дорогу… – Он покрутил регулятор громкости рации.

– Приехал старый Нейман. – Водитель опустил стекло, нервно выплюнул жвачку и включил зажигание…

Юлиус Нейман решил передать деньги сам, он давно привык самое важное в жизни никому не перепоручать. Ноги в мягких ботинках тяжело ступали по брусчатке площади, и Юлиус ставил их аккуратно, боясь споткнуться: его предупредили, что каждое резкое движение, каждый непонятный жест могут быть неправильно истолкованы…

В пяти метрах от фонтана он замер: около одной из скамей малыш с пятнами диатеза на щеках катал тележку-зонтик, его мать читала, забросив ногу на ногу, у въезда на площадь, близ клумбы, прямо на бордюре, нахохлившись, сидел неопрятный, плохо выбритый человек лет за пятьдесят и курил трубку; на углу, у киоска, спорили два негра. Выждав ровно две минуты, Нейман подошел к парапету фонтана, сел спиной к пыльной чаше в разводах ржавчины, поставил на камень саквояж, глубоко вздохнул, как уставший от жизни человек, и, оставив саквояж, направился прочь. Он шел не оглядываясь, пересек площадь и, уже входя в переулок, в котором он оставил машину, обернулся…

Малыш с розовыми пятнами на щеках, смешно загребая ногами, подбежал к фонтану, схватил саквояж и потянул его на себя.

У Неймана перехватило дыхание: «Неужели все сорвется!»

Юлиус Нейман замер – ноги отказали. Даже если бы он понимал, что именно ему сейчас грозит смертельная опасность, то все равно не смог бы сделать и шага. Но глаза его четко оценивали происходящее.

Пожилой неопрятный мужчина пружинно поднялся с бордюра, отшвырнул газету и… побежал к ребенку.

Негры у киоска, как по команде, прекратили глухую перебранку и кинулись к фонтану. В руках у них появились револьверы.

Человек за рулем в спортивной машине нажал на педаль до упора.

Нейман услышал дикий скрежет и не увидел, а скорее по волне обдавшего его жара понял, что на площадь влетела машина – взвизгнули покрышки. Пожилой с двухдневной щетиной, так и не добежав до ребенка, отлетел в сторону.

Человек «чуть повыше», едва не сбив ребенка, стремительно выброшенной левой рукой на ходу выхватил у него саквояж; машина, перевернув садовую скамью, выскочила с площади.

Револьверы негров бухали ей вслед.

Сарджент боялся стрелять, пока мамаша с истерическим криком не оттащила мальчика в сторону, а потом уже было поздно.

Он раньше Парки заметил, что одного из негров качнуло, развернуло почти на целый оборот и швырнуло оземь.

Все заняло считанные секунды. Машине Сарджента мешала перевернутая скамья, объезжая ее, они упустили время, второй автомобиль, страхующий, жалко вертелся на спущенных колесах…

Человек «чуть полнее» многое успел и не зря дергал спусковой крючок.

– Уйдут, – заглядывая в глаза Сардженту и надеясь, что тот разубедит его, выкрикнул Парки.

Водитель, не дожидаясь команды Сарджента, выжимал из машины все, что мог.

– Они у нас здесь, – Сарджент похлопал себя по карману, – купюры помечены изотопом, у нас индикатор… – Сейчас, несмотря на неприязнь, он благодарил Макги за изворотливость и беспринципность.

…Спортивный автомобиль шел на опасные обгоны.

Человек «чуть повыше», не выпуская руля из левой руки, правой швырнул саквояж за спину и сквозь заднее стекло заметил приближавшуюся машину Сарджента. Но он не слишком волновался, зная кое-что, чего не знал его полноватый сосед.

Машина Сарджента настигала беглецов. Резкий поворот, еще и еще… В свете фар мелькнул указатель – дорога № 6. Парки нервно оглядывался по сторонам, Сарджент достал револьвер. Габаритные огни машины преступников плясали, как обезумевшие светляки.

Внезапно между двумя машинами, выскочив сбоку, вклинился трейлер. Он вписался как раз в полтораста – двести ярдов, разделявших похитителей и преследователей. Створки трейлера распахнулись, и в глаза Брюсу, Парки и водителю ударил мощный прожектор. Все трое ослепли. Первые же выстрелы из трейлера выбили безосколочное лобовое стекло. Сарджент успел увидеть, как из чрева с рифлеными стенками стреляют трое, вооруженные автоматическими карабинами.