Прорыв

На веру ничего принимать не стали. Сначала попугали ножами связанных, выбивая из них подтверждение, что в здании никого, затем ещё и на зачистку сходили. Пленные не обманули, никого не обнаружили. Только четыре трупа, один из которых я записал на свой счёт, пятна крови и следы большой пьянки в кабинете начальника станции. И всё.

Вскоре на станции стало людно, и назначенные старшие переправляли людей в здания складов, тех, что ближе к лесу: мы ожидали прибытия подкрепления к противнику. До их основной базы, разместившейся в тридцати километрах от станции, звук стрельбы не донёсся бы, но расписание связи у противника имелось, и невыход станционного поста наверняка вызвал тревогу.

Бандитов держали под охраной, усадив на пятки возле пакгауза, из которого выпустили их пленных. Всего освободили одиннадцать человек. Четырёх девчонок в возрасте от пятнадцати до семнадцати из соседней деревни, и пятерых бывших работников станции, включая её начальника, двое из которых были с жёнами. Добили распятого зомби и трёх повешенных. Все в прошлом работали здесь, все были взяты в плен бандой и убиты без особого повода, просто так, для развлечения. Прикопались к какой-то мелочи, вроде не так сказал или посмотрел косо, да и убили.

Колю узнали все. В их глазах он сразу же превратился в кого-то вроде архангела с пылающим мечом. А вот Коля узнал среди них аж троих машинистов с маневровых тепловозов.

— Старшой, дело есть, — подошёл ко мне Пётр, уже полностью взявший руководство людьми из деревни.

— Про пленных, что ли? — догадался я по его мрачному выражению лица.

— Именно. Не поймёт народ, если за вчерашнее расчёта не будет.

А я бы и сам этого не понял. Более того, скажу, у меня примерно такие мысли и были, платить надо за всё. Но были и ещё кое-какие проблемы, о которых тоже сразу сказать надо:

— Пётр, у меня возражений нет. Но есть моментик — противник подойти может, а вам с формированием состава и погрузкой возни много. Так что выделяй людей в работу, а я отдаю пленных. Договорились?

Тот кивнул молча.

— Коля! — окликнул я нашего нового помощника. — Минутка есть?

— Старшой, да хоть две, — ответил тот, оборачиваясь.

— Там два бэтээра есть, на ходу и с боекомплектом. — Я показал на трофейную технику. — У меня людей мало, а к противнику должны подкрепления подойти. Надо продолжать?

— Экипажи сколотить?

— Догадливый ты.

— Сделаем, не вопрос, — кивнул он и заорал: — Сашка!

Подбежал тот самый парнишка, что подгонял грузовик к станционному зданию. Я присмотрелся — лет двадцать, но похож на пятнадцатилетнего подростка, белобрысый, румяный, маленький, вёрткий.

— Саня у нас водилой и служил механом на бэтре, — пояснил Николай. — Считай, что в одной машине за баранкой человек есть. Я сам туда за стрелка сяду. На вторую сейчас найдём людей, крестьянину что за бэтр, что за трактор — разница невелика.

— Ага, без проблем, — мрачно сказал Саня. — Я «шестидесятку» до винтика знаю, куда хочешь на нём.

— Ну и давай на место, — кивнул я. — Жди команды.

— Есть.

Уже лучше, намного лучше. Теперь ещё позиции найти, ну и так сделать, чтобы грузовик взрывчатки без всякой пользы не пропал. Зря старались, что ли?

— Смотри, за урок взялись, — сказал Большой, указав на собирающуюся возле пакгауза толпу.

— Ага, хорошо, уркам полезно, — одобрил я начинание народных масс.

— А чего задумали? — залюбопытствовал Володя.

— А что бы ни задумали, то и на пользу, — отмахнулся я. — Лишь бы живыми не отпустили. Одним куском, по крайней мере.

С экипажами для техники разобрались быстро. Заодно организовали две пулемётные позиции на крышах, взяв под прицел подъезды к станции с юго-востока, единственного направления, откуда следовало сейчас ждать основных сил противника — других дорог не было. Позиции тоже выбрали легко, всё равно выбор был невелик. Отбиваться получалось лишь с маневра — высунулся из-за зданий, отстрелялся и спрятался, других укрытий не наблюдалось. Грузовик с селитрой разместили у самого переезда, через который противник наверняка должен был пройти. Ну почти наверняка, БТР и через рельсы спокойно переедет, расчёт на то, что сразу это сделать не догадаются.

— Старшой, тебя народ там зовёт, — подбежал ко мне какой-то паренёк, размахивая руками.

— На фига? — не понял я.

— Там этих кончать будут, люди говорят, что без тебя вроде нельзя.

Вот как. И ребёнка, считай, послали сообщить. Меняются времена, точно меняются.

— Давай, Серый, сходи, от нас делегатом вроде как, — сказал Сергеич. — Тут и без тебя пока справимся.

Ладно, идти так идти. Я за последние два месяца уже на всякое насмотрелся, удивить мало чем удастся. А те, которых «кончать» намерены, свою судьбу на все сто заслужили, нет с моей стороны никаких возражений по поводу того, что с ними делать собираются. Что бы ни придумали.