Прорыв

Бондарев сделал вид, что увлечен изучением принципов действия фотокамеры и не замечает Кравченко. Майор выбрал ролик и переместил его в «корзину». Оставалось нажать кнопку, чтобы ответить на вопрос «удалить или нет?».

Бойцы Кравченко незаметно окружили майора, и один из них заглянул Бондареву через плечо. Первый кадр ролика, застывший на экранчике фотокамеры был легко узнаваем – баррикада в необычном ракурсе. Денис нажал кнопку, и картинка исчезла.

– Това-арищ майор! – укоризненно протянул Миша, подыгрывая Бондареву. – Вы не ту кнопку нажали! Это не просмотр, а удаление!

– Лес меня побери! – майор виновато взглянул на мальчишку. – Техника в руках индейца – металлолом! Прости, дружище! Такой фильм был!

– Интересный фильм? – нейтральным тоном спросил Кравченко.

– Конечно, – Бондарев вручил камеру Мише, но ее у мальчика тут же изъял боец. – Все, что рассказывали ваши товарищи, как вживую, только с новой точки зрения. Взгляд из тыла кочевников.

– И как? Соответствует рассказам?

– Трудно сказать. Ролик обрывается на самом интересном месте. Но начало почти один в один, и становится ясно, почему вы уцелели. Кочевники позарились на танк и не отсекли голову и хвост.

– Они вообще бестолково работали, – Кравченко был все еще напряжен. – Огневая мощь была приличная, но организации никакой. Мой БТР почти не задело, да и замыкающая машина, стало быть, не пострадала. Мы ведь на ней сегодня гоняли.

– В хвосте были еще две машины. Второй «Тигр» и какой-то перекроенный гражданский джип. Что с ними случилось? Ролик как раз на этом месте оборвался: три гранаты, началась пальба, а потом… что было?

– Ну, дык… все так и было, как я вам по пути докладывал, – пояснил Кравченко, ничего на самом деле не поясняя. – Половина отряда в Лес отошла, да и пропала, а потом предвестия Шторма появились, темнота, пыль до небес, молнии… ну, и…

– Дальше понятно, – Бондарев сделал вид, что проглотил хитрость сержанта, кивнул и вдруг обнаружил, что боец из-за спины исчез.

Кравченко и другие его подручные слегка расслабились, но взгляды у них остались настороженными. К прежнему сценарию спектакля они возвращаться не собирались. Теперь липовые вояки намеревались взять Бондарева под плотный колпак, это было ясно как божий день …

* * *

Подтвердилось предположение буквально через полчаса, после того как сводная делегация, включающая теперь и Кравченко с тремя бойцами, и Маму Юлю, завершила осмотр хозяйства и вернулась в здание, а если точнее – в столовую, где был готов ужин. Выяснилось, что на ужин явились все бойцы Кравченко и заняли они места у трех окон и двух выходов. Можно сказать, «замуровали, демоны».

А после ужина Кравченко предложил устроить досрочный отбой, чтобы дать гостю, а также герою дня Артему, да и всем остальным полноценно отдохнуть. И снова все было обставлено так, что Бондарев вроде бы свободен, но в то же время рядом с ним постоянно находятся два-три бойца. Как бы случайно.

Единственным местом, кроме сортира, где майор мог остаться в одиночестве, была гостевая комната, поэтому Бондарев решил не отказываться от предложения Кравченко.

Выделенные сержантом «апартаменты» оказались вполне уютными. В небольшой чистой комнатке, бывшей бухгалтерии интерната, кроме вешалки, шкафа для бумаг, стола и двух стульев стоял продавленный диван, на котором Вера, та самая старшая из воспитанниц, и постелила дорогому гостю. Бондарев попытался просто взять у Веры комплект постельного белья с одеялом и подушкой, чтобы организовать себе ночлег самостоятельно, но девушка наотрез отказалась делегировать свои полномочия. Когда она принялась за дело, Бондарев понял, почему Вера желает сделать все сама. Мало того, что она то и дело бросала на майора томные, как ей казалось, взгляды, она еще и заманчиво покачивала бедрами, изящно наклонялась и тянулась к краям постели так, что будь на ней платье с декольте, Бондарев стал бы зрителем импровизированного стриптиза. Девушка давно созрела, так что в ее поведении не было ничего такого уж предосудительного, но Денису все равно стало чуточку неловко. А вот сержанту Кравченко и сопящему у него за плечом бойцу Пахоменко, который повсюду сопровождал командира, словно тень, шоу понравилось. Смотрели они на Веру, не отрываясь, а когда она вышла, оба почти синхронно хмыкнули, но от комментариев воздержались.

– Стало быть, здесь и располагайтесь, – Кравченко обернулся. – Пахом, где вода?

– Сей минут! – боец исчез.

– Сейчас принесут, умоетесь, – пообещал сержант и взглянул на часы. – Стало быть, в шесть ровно подъем, в семь завтрак. После него и продолжим. Годится?

– Так точно, – Денис кивнул и потянулся к пуговицам на куртке. – Спокойной ночи, Степан Иванович.

– Спокойной ночи, товарищ майор, – Кравченко зачем-то еще раз окинул взглядом апартаменты, на миг задержался на окне, кивнул и вышел.

Бондарев оставил в покое пуговицы, бесшумно подошел к двери и запер ее на щеколду. Засовчик был смешной, дернуть за дверную ручку посильнее, и нет его, но Денис пока не собирался держать оборону. Просто подстраховался от случайных гостей.