Прорыв

-- Нет, не круглый! Продолговатый. -- Наум повернулся резко, едва не упал, зацепившись ногой за ногу, бросился к дверям. -- Стой! Стой, Наум! -Директор, наконец, поднялся с кресла, вышел пыхтя из-за стола. -- Слушай, товарищ Наум Гур. Зачем тебе этот сионизм-онанизм? Я понимаю, когда за него хватаются неудачники. Несостоявшиеся гении. Ну, там подпольные миллионеры. Болтуны. Неумейки-незнайки. Ну, еще разные тщеславные хари, тут им путь наверх закрыт по "пятому пункту", они туда, как мотыльки на костер. Или, наконец, просто шпана, жадная до денег... Для них... это ясно... вражеская агитация, как сахар. А ты-то отчего поддался, Наум? -- В голосе директора звучала неподдельная мука. -- Ты-то отчего?! Наум проглотил слюну:

-- А я вражеской не поддавался, Николай Кузьмич. -- Я поддался советской.

-- Как, как?..

-- Вы спрашиваете, отчего поддался. Говорю, как на духу: благодаря нашей советской агитации.

-- Слушай, Наум. У тебя ума палата. И у меня -- не сортир в одно очко. Поясни.

Наум покосился в сторону лоснящегося парторга ЦК, директор решительно взмахнул старческой, в морщинах, рукой: мол, давай все отсюда!

"Треугольник" выкатился, как на колесах.

Директор опустился на стул перед своим столом для посетителей, Посадил Наума напротив себя. -- Давай, Наум! Вот, я даже телефон выключу. Дерни за вилку. У стенки... Ну?

-- Я убежден, Николай Кузьмич... хотя вы, возможно, со мной и не согласитесь, что большинство наших сионистов пришло к сионизму, благодаря помощи коммунистического воспитания... Доводы? -- Загнув палец, Наум едва не сказал: "Алеф!" -- Первое! Наше коммунистическое воспитание приучило меня с детского сада, с мокрых391"пеленок... что я живу ради идеала, великой цели. Правильно?.. Второе! -- Наум загнул еще один палец -- Пришло время, и я начал убеждаться, что тот коммунизм, к которому меня подхватило-понесло, мираж. Хаос аллогизмов. Свяжем мягче вещь вообще неосуществимая... Тогда, -- Наум загнул третий палец. Тогда я, естественно, начал искать замену главной идеи. Ибо я уже не иог жить -- так вы меня воспитали! -дышать не мог без глиной идеи. Незачем жить получается!.. Начал искать, Николай Кузьмич. Как в лаборатории ищу, без продыху. И вот, -- Наум загнул остальные пальцы и поднес к лицу диретора руку, сжатую в здоровенный кулак. -- Постепенно, исходя из исторических реалий, -- вокруг меня, вокруг моей семьи, ее бед и радостей -- я отыскал подмену хаосу алогизмов, который мы, по привычке называем коммунизмом...

Значит один "изм" я сменил на другой, и готовила меня к этому ваша могучая партия, со всей ее системой политучебы, поднявшей меня на гребень истории, как... всемирный потоп...

Две тысячи лет лет евреи мечтали о своей стране. Я, извините, тоже еврей И потому я уеду дорогой Николай Кузьмич! И не стану Лауреатом-депутатом. Вот и все! .До завтра! -- И Наум плотно прикрыл за собой дверь. оставив старика-директора в оцепенении.

Нонка хотела cпросить, что произошло. Поглядела на ссутулившегося 442"мужа Лицо серое Под глазами тени. Казалось, даже нос заострился. Когда походил на Буратино -- последнее дело.

-- Муха, ты не заболел? -- Она приложила губы к его влажному лбу, поставила чаи принесла две таблетки нембутала. -- Быстро в кровать!

Когда Наум проснулся от солнца, бьющего в глаза, Нонка уже хлопотала по хозяйству. Услышав скрип матрасных пружин. она заглянула к мужу.

-- Mvxa ты болеешь или мыслишь?

-- Нет, все-таки Кузьмич -- редкий мужик, -- удовлетворенно ответил Наум.-- Мог бы захлопнуть мышеловку. Без предупреждения. И повесить мышеловку над своим письменным столом -- гостям показывать: своя ученая крыса, на хвосте бантик с медалькой... Тогда все. милый гибнет в Иордане, я на Москва- реке...-- Остались в России совестливые люди, Нонка! Как их не вырезали?!.. Моя бы воля, я бы пригласил его в Израиль. Готовый министр электротехнической промышленности, который превратит Израиль в страну Эльдорадо!..-- Так-таки Израилю нужны министры! За глупость ты получишь сегодня сухой завтрак Тебя с работы выгоняют или нет?

К весне стало очевидно, что все остается по старому. "Самолетчики" сидят Евреи ходят в ОВИР, как в клуб. Какой-то весельчак даже предложил поставить ь там биллиард. Шарики гонять.

Наум звонил Дову узнавал: Израиль по-прежнему относится к алии из России, как к проблеме водопроводного крана, который завинчен не крепко Капает и ладно. "Не шумите, детки, а то кран закроют совсем .."

. Наум понимал: нужен новый взрыв. Скандал, уличная демонстрация, что угодно! Брежнев торгует с Западом, тащит оттуда все, что под руку попадет хлеб, компьютеры, микрофоны для подслушивания... Запад -- точка опоры. которую искал Архимед. Надо снова брать кочергу и шевелить "сырые дрова"...Когда зазвенела первая капель, Наум пришел к отцу и сказал тоном самым категорическим: