Пророки

– Пришло время начать ритуал! Пришло время Зверю восстать и свершить суд над всеми грешниками!

– Аллилуйя! – подключились другие.

– Мы – посвященные. Мы должны быть сильны духом. Господь не потерпит слабости в своих избранных. – Пастор Олгуди открыл книгу и нашел нужную страницу. – И услышал я глас ангельский, грому подобный, и сказал он «Никто из посвященных не сможет войти в царство Божие, пока не очистит плоть свою маслом и пламенем небесным. Их жертва станет первой – приношение верующих, и Зверь заберет их книгу и искупается в дыму от их плоти и церкви. Да будет это первой жертвой, и пусть ритуал начнется». Аллилуйя!

Пастор Олгуди передал две канистры, и посвященные стали обливаться их содержимым. Эви почувствовала удушливую вонь керосина. Сердце испуганно заскакало у нее в груди. Пастор Олгуди надел на сына талисман-пентаграмму и положил руку ему на лоб.

– Возьми нашу плоть и сделай ее своей. Так сказал Господь. Иди. Делай то, что должен. Найди себе обиталище и освяти его. Готовьте свои жилища, сказал он. Не забывай воздавать нам должные почести.

Тихо и спокойно мальчик вышел из амбара и запер за собой двери. Внутри пастор Олгуди продолжал молиться, а его паства затянула заунывный гимн. Эви чувствовала запах паленого. Тонкие облачка черного дыма просачивались через щели обшивки. Языки пламени уже лизали крышу. Мальчик стоял на месте, молился и позволял дыму проникать в его легкие.

– Господь не потерпит слабости в своих избранных, – повторял он снова и снова.

Внутри начали плакать и кашлять дети. Женщины пытались продолжать петь. Пастор Олгуди задыхался от дыма, его проповедь перешла в страшный вопль. Эви хотелось убежать прочь, но она не могла. Она не могла разжать ладонь и выпустить кольцо и не могла вспомнить кодовое слово. Эви погрузилась слишком глубоко и понятия не имела, как оттуда можно было выбраться или позвать на помощь. Вопли стихли, раздавались только приглушенные стоны. Крыша просела и обвалилась. Дым окутал все: Эви закашлялась, она не могла дышать. В лесу послышались оклики – кто-то шел в гору со стороны города. Мальчик быстро открыл глаза. На секунду Эви показалось, что вокруг его зрачков танцует пламя. Маленький Гоббс поднялся и пошел к лесу, на звуки голосов. И вдруг он остановился и обернулся к Эви. От выражения его лица, полного спокойной жестокости, у Эви похолодело сердце. Он смотрел прямо на нее!

– Я тебя вижу, – сказал он, и это был не голос мальчика, а жуткий адский хор. – Я вижу тебя сейчас.

– Дж… Джеймс… – прошептала Эви, вдруг вспомнив кодовое слова. – Помогите. Джеймс.

Она пришла в себя от того, что Джерихо тряс ее, как куклу. Ладонь была сжата, но кольца в ней не было – его вынул Сэм.

– Эви! – кричал Джерихо. – Эви!

Она сделала жадный прерывистый вдох, будто поднявшись на поверхность воды с огромной глубины.

– О Боже, о Боже!

– Нам давно пора было прекратить, Уилл! – прорычал Джерихо.

– Все в порядке, – автоматически ответил Уилл.

– Я видела его – видела Зверя! Ужасно, как ужасно! – Ее скрутило и чуть не вырвало. Голова страшно разболелась, и перед глазами все поплыло.

– Принесу воды, – сказал Сэм и скрылся на кухне.

Эви продолжала держаться за стол, даже сидя на месте. У нее мертвенно побледнело лицо, по лбу сочился холодный пот. Вся комната будто плясала вокруг.

– Он… он вдруг посмотрел на меня! Прямо на меня! И сказал: «Я тебя вижу!»

– Какого черта это означает? – спросил Сэм. Он пытался помочь Эви сделать пару глотков из стакана, но у нее ничего не получалось.

– Все в порядке, – повторил пораженный Уилл.

– Ничего не в порядке! Нельзя было этого делать! Как можно было поступить так с ней – она не подопытный кролик! – накинулся Джерихо на оцепеневшего Уилла. Взяв Эви на руки, он отнес ее в комнату и положил на кровать.

Эви еще никогда не было так плохо. Голова гудела набатом, желудок крутило, и она без сил лежала на мокрых от пота простынях в темной комнате. Каждый звук болезненным эхом отдавался в ее пустой и гулкой голове.

Она с трудом осознала, что ей снова снится кошмар про Джеймса, но он перемешался с образами, увиденными через кольцо, так что Эви не знала, что происходит на самом деле. Сначала она увидела, как Страшный Джон и Джеймс играют в шахматы прямо посреди поля боя, а песня на граммофоне крутится с удвоенной скоростью, так что не разобрать слов. В лесу меж деревьев бежал Генри и звал кого-то по имени Луис. На лесной опушке стояла женщина в ночной рубашке и противогазе. Увидев ее, женщина сняла противогаз, и Эви узнала мисс Адди.

– Какой страшный выбор, – сказала та, покачав головой, и небо осветилось первой зарницей взрывов, приближавшихся к ним смертельной волной.

Эви проснулась в половине девятого утра, мучимая невыносимой жаждой. Проковыляв на кухню за водой, она увидела, что в комнате дяди горит свет. Дверь была приоткрыта, но Эви тихонько по ней постучала.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Уилл.

– Уже лучше. – Эви опустилась в неудобное кресло, придуманное, видимо, с целью как можно скорее выпроводить посетителя. – Что вчера случилось?