Пророки желтого карлика

Это, в общем-то, так же возможно, как и возможно с помощью карандаша и листа бумаги изобразить, буквально, что угодно. Разница лишь в используемых средствах. Однако, в отличие от простого рисования, изображение связей, симметрий реального мира в виде связей, преобразований различных звуковых, музыкальных форм есть отображение глубоких, сущностных сторон явлений, то, что до сих пор доступно было лишь высшей математике. И при всем этом новый язык был всего-навсего устным языком, хотя и в высокой степени музыкальным! Одним из примеров "математичности" языка оказалось практически полное тождество законов простейших стихотворных форм с аксиомами так называемой дифференциальной геометрии суперсимметричных многообразий, абстрактнейшей математической теории, используемой на самом переднем крае фундаментальной физики. Стишки, однако, любому из нас намного легче сочинять, чем пытаться традиционным способом вникнуть в суть этой теории. Это к вопросу об эффективности диала как "усилителя интеллекта"!

В статье мы приводили этот пример. Хотя, что им до этого, они ведь лингвисты... "Узкий специалист подобен флюсу" - это, кажется, Карл Маркс заметил.

Самым же ценным с научной точки зрения была изложенная в статье грамматика диала, правила, согласно которым производились изменения звуковых форм, строились слова и предложения.

Ее нам удалось создать исключительно благодаря материалистической диалектике. Именно диалектика дала нам возможность выяснить, когда, при каких условиях одно преобразование, одна симметрия переходит в другую, построить строгую иерархическую структуру симметрий, установить их соподчиненность. Диалектика настолько глубоко пронизывала структуру языка, что просто говоря что-либо на диале о какой угодно вещи, коком угодно явлении, невозможно было не видеть диалектики самой этой вещи, диалектики самого явления - о ней буквально кричало каждое слово, каждое предложение! Все было взаимосвязано, одно превращение звука следовало за другим, звуки с одними свойствами, переходили в звуки со свойствами противоположными, и каждый раз это напоминало, что и вокруг нас совершается непрерывное превращение, борьба противоположностей имя которому - движение материи.

Да, для редакции подобное произведение явно было чем-то из научной фантастики, отнюдь не из строгой науки...

Так, ну я что-то слишком ушел в воспоминания, а надо что-то делать, принимать какое-то решение...

Нет, безусловно, отец прав, надо прорываться в большую аудиторию.

Когда я высказал это предложение вслух, ребята дружно его поддержали, огорчившись, что не додумались до этого раньше, время-то уходит, уходит невозвратимо. И я засел... писать лекцию Начал бы я эту лекцию так.

Нет пророков в своем отечестве. Нет их и под небом желтого карлика звезды, именуемой нами Солнце.

Невозможно, однако, скрыть свет истины, и да упадет семя на живую почву! Слышавший да услышит! Что до источников нашего знания, они станут ясными из дальнейшего.

Мы обращаемся ко всем творческим, ко всем простым, влюбленным в природу людям, к верующим и атеистам, ученым и священникам, художникам, поэтам, музыкантам. Воспряньте ото сна! Вглядитесь в мир внутри и вокруг себя! Самоубийственные мании - наркотики, алкоголь, отравляющие мир наука и технология, преступность и безнравственность захлестывают планету. Диктатуры сломлены, но либеральные надежды, вдохновляющие пока еще многих, беспочвенны, человечество входит в пике.

Грядут великие перемены! Земля Человека на пороге трех грандиозных потрясений, с грозной мощью которых не сравнится ни одно из прогремевших в истории Это революция духа, переворот в познании мира, вызванные слиянием науки, искусства и религии в единую социальную силу; это переход к открытому информационному обществу всеобщего экономического равенства и индивидуальной свободы; это, наконец, революция всеобщего осознания нами своего собственного "Я", реального места человечества во Вселенной, связанное с установлением контакта с Внеземным Разумом и созданием Искусственного Разума на Земле.

Соединится дотоле несоединимое.

Возвышенная сила веры и холодная критичность разума, образность мифа и строгость эксперимента, страстность ритуала и научность творчества, обучения. Индивидуальная свобода впервые станет основой реального экономического равенства, а экстатическая раскрепощенность чувств - опорой глубочайшей концентрации внимания. Высочайшая нравственность станет гарантом полной свободы поступков, а ревность, встав на охрану самого чистого чувства любви, превратится в лучшую защитницу половой свободы. Современный профессионализм сольется с божественным поэтическим чувством единства мира.

Мир сегодняшнего человека одержим верой в "объективную" науку, лишенные веры в живущих, мы доверяем мертвым.